Где деньги, мародер? - [53]

Я отступил на шаг, не подпуская на всякий случай незнакомку вплотную. Какая-нибудь Феодора запросто может вырубить одним касанием, где гарантия, что эта отличница не способна на что-то похожее?

— Идем скорее! — сказала она нетерпеливо. — Тебе нельзя выходить в холл!

«Не бросай меня в терновый куст», — невольно подумал я, уже всей кожей ощущая сгущающуюся вокруг опасность. Я представил, как эта девушка с неподдельными слезами на фиалковых глазах рассказывает, как я споткнулся и неудачно упал в пролом. Сломал шею, какой ужас! Она ничего не смогла сделать, хоть и пыталась… «Что мы делали в подвале? О боже, не спрашивайте, мне ужасно стыдно…»

Я отступил еще на шаг, не позволяя девушке взять себя за руку и потащить за собой куда-то в глубину университетских катакомб.

— Ты меня боишься? — она сделала большие глаза. — Не думала, что ты такой трусишка…

Предчувствие угрозы и встроенный детектор лжи заорали в моей голове в два голоса. Я секунду прислушивался, чтобы убедиться, что в холле все еще есть люди, прянул в сторону, чтобы обойти отличницу, не коснувшись, и в несколько скачков преодолел лестницу наверх.

Выскочил в холл. Бросил два быстрых взгляда направо-налево. Троица парней, рядом с ними сумка на полу. Две девушки на кожаном диванчике. Седой препод сидит на банкетке, а вокруг — стайка парней и девчонок. Одиноко подпирающий стену здоровяк со скучающим видом. Ларошева не видно, Кащеева тоже.

Обычным шагом я направился к главному входу. Ну как, обычным… Стараясь двигаться так, чтобы рядом со мной все время находились другие люди. Этот долбаный холл был устроен таким образом, что посадить убийцу здесь можно сразу в нескольких местах. Уследить за которыми…

Что-то свистнуло совсем рядом с моей щекой, опалив кожу. Звука выстрела я не услышал. Завизжала одна из девушек на диване. Я нырнул в сторону, попытался по-быстрому сориентироваться, откуда стреляли, но какое там…

Скучающий здоровяк неожиданно быстро переместился поближе к двери. Ага, понятно. Кто еще?

Снова свистнула пуля. На этот раз еще более мимо, чем в прошлый.

До входной двери осталось каких-то пять шагов.

К раненой девушке начал сползаться народ. Я двинулся в том же направлении, здоровяк дернулся, сделал шаг от двери, но передумал и встал, перекрывая собой проход.

Вжжжиууу! Теперь завизжали сразу несколько девушек — пуля попала в окно, осколки посыпались на диван.

— Только без паники! — поставленным голосом провозгласил седовласый.

Ну да, лучше слов в такой ситуации просто не подберешь, молодец какой!

Троица парней бросилась к двери. Они попытались оттереть здоровяка в сторону, но тот уперся.

Рассуждать было особо некогда. Окна, конечно, были слегка высоковато, но так будет однозначно быстрее, чем пытаться пролезть в дверь сейчас.

Я быстрым прыжком переместился к дивану, наступил одной ногой на спинку, оттолкнулся и отправил тело в длинный прыжок через выбитое окно.

Удар об землю. Перекат.

Бежать вперед, к дороге, нельзя — пустое пространство простреливается все целиком. Вдоль стены, вбок.

Потом в парк. Сначала перебежать дорожку, потом пригнуться и проскочить через центр вдоль аккуратно подстриженной живой изгороди. Потом забираем еще правее, почти по дороге к мызе. Но не сворачиваем.

А дальше, дальше.

В ту часть парка, за которой никто сейчас особо не ухаживает.

Мимо заросшей беседки Ларошева.

Я замер рядом с прибрежными кустами. Прислушался. Прямо над головой изо всех сил голосила какая-то птица. Течение реки приносило из города собачий лай, смутное бормотание, звук гудящих клаксонов.

Возможно, за мной никто и не гнался…

Но стоило мне об этом подумать, как хрустнула ветка в том месте, где вообще-то была не должна. Не раздумывая, я нырнул в темную воду Томи.

Вынырнул у самой кромки берега. Осторожно, выглянул из-за кустов, стараясь рассмотреть своих преследователей. Но через листья мне было видно только то, что их двое. Во всяком случае, видел я двоих. Переместиться и рассмотреть получше у меня возможности не было. Слишком близко. Если начну плескаться и шевелить ветвями ивняка в безветренный день, привлеку к себе внимание и получу пулю в башку.

Я снова ушел под воду и поплыл по направлению к городу. В принципе, если напрячься, можно попробовать этих двоих… «Что, Лебовский?» — спросил я сам себя и понял, что не хочу никого убивать. Что бы я там ни чувствовал, как бы не ерепенился, но я был для Кащеева проблемой. Решить которую он попытался в меру сил и возможностей. Проламывать черепа и сворачивать шеи его исполнителям — такая себе идея. Ребята точно ни в чем не провинились… «Так что, Лебовский, реши проблему, а потом придешь», — сказала я себе. Поднялся на поверхность, сделал вдох и снова ушел под воду.

Я выбрался на берег, не доплыв до устья Ушайки, между двумя доходящим до воды заборами. Свидетелями моего «триумфального» прибытия на берег стали белая коза, которая даже ради такого случая перестала обжевывать куст у одного из заборов, и ребенок лет, наверное, трех, который, кажется, вообще не обратил на меня никакого внимания, потому что охотился на что-то под листьями капусты.

Я вылил воду из ботинок, слегка отжал пиджак, печально посмотрел на две промокшие папки… Ладно, попробую что-нибудь с этим сделать. Но потом. Позже. Надо добраться до дома своих. Рассказать им уже, в какую историю я влип, и подумать, как бы из этого выбраться. Можно было сходить, например, к бабке, которая…