Где было синее море, там ныне тутовые рощи - [2]

— Как скоро они прибудут сюда? — мрачно спросил Кшитигарбха, явно говоря о мире Дьявола и континенте Бессмертного Бога. — Высокочтимый демонический владыка, этого врага нельзя недооценивать.

— Скоро, — спокойно сообщил Мэн Хао. Взглянув на небо, он добавил: — У меня есть несколько теорий относительно двух этих континентов. Единственный способ их подтвердить — увидеть всё собственными глазами.

Кшитигарбха кивнул, а потом тепло посмотрел на Сюй Цин. Повернувшись к Мэн Хао, он рассмеялся. Хоть он ничего не сказал, было ясно, что он желал им счастья.

Они недолго пробыли у Кшитигарбхы. Следующей остановкой на их пути стала секта Бессмертного Демона, где жил Кэ Цзюсы. Там их встретили с не меньшими почестями, чем в других сектах. Чжисян тоже была среди встречающих. При виде Мэн Хао и Сюй Цин она с тяжелым сердцем вздохнула. Не в первый раз она сожалела о прошлом. До сих пор она корила себя за то, что позволила угаснуть той искре романтических чувств, что проскользнула между ними во время их первой встречи. Тогда она была всерьез нацелена исполнить свой план относительно секты Бессмертного Демона и не хотела, чтобы её отношения с Мэн Хао этому помешали. Тогда она решила покинуть его и оборвать с ним все связи.

Даже сотни лет спустя она всегда с тяжестью на душе вспоминала о Мэн Хао. Особенно у неё щемило в груди от воспоминаний о Мэн Хао, который из последних сил защищал бабочку Горы и Моря.

[1] Очень поэтичная китайская идиома, которая означает "претерпеть превратности судьбы; немало испытать на своем веку". Она как бы говорит: «Я много прожил, умудрен опытом. Моря со временем превращаются в рощи. Там, где бушевала вода, сейчас растут деревья. И я застал оба этапа. Я помню, я свидетельствую, как было раньше и как стало сейчас». — Прим. пер.

[2] Отдать дань уважения члену семьи из старшего поколения после свадьбы считается важным китайским обычаем. — Прим. пер.

Глава 1559: Воссоединения

После впечатляющего возвращения Мэн Хао в роли демонического владыки Чжисян лишь вздохнула. Где-то глубоко в её душе прочно обосновалась горечь.

— Надо было забрать его, пока у тебя был шанс, — негромко пожурила сама себе Чжисян. — Но ты упустила шанс... потеряла его навеки.

Она опустила голову и поприветствовала Мэн Хао и Сюй Цин. Мэн Хао не заметил разразившейся в ней бури эмоций. Они были старыми друзьями, поэтому он попросил оставить формальности. Разумеется, он не мог не заметить, насколько она постарела. Сюй Цин, с другой стороны, сразу поняла, о чем думала Чжисян. Внимательно на неё посмотрев, она улыбнулась.

Мэн Хао знал Чжисян очень давно, но в секте Бессмертного Демона был еще один дорогой ему человек. Он был просто обязан засвидетельствовать своё почтение старшему брату Кэ Цзюсы.

Мэн Хао в одиночестве отправился к горе, где находилась палата для уединенной медитации Кэ Цзюсы. Сюй Цин и Чжисян остались ждать у подножья. Пока Мэн Хао разговаривал с Кэ Цзюсы, Чжисян внезапно сказала:

— Поздравляю...

Сюй Цин повернулась к ней, удивленно моргнула, а потом улыбнулась. На вершине горы Кэ Цзюсы со смехом бросил Мэн Хао бурдюк с вином. Тот улыбнулся старшему брату и сделал большой глоток. После небольшой паузы он негромко сказал:

— Я видел названного отца за пределами Безбрежных Просторов.

Кэ Цзюсы какое-то время просто стоял, а потом похлопал по большому валуну рядом, предложив Мэн Хао сесть рядом.

— Рассказывай, — попросил Кэ Цзюсы, когда Мэн Хао сел в позу лотоса.

Мэн Хао пересказал своё путешествие за пределы Безбрежных Просторов, как он попал в иной временной период. Кэ Цзюсы молча слушал, изредка делая глоток из бурдюка. Когда Мэн Хао закончил, глаза Кэ Цзюсы слегка блестели, но не из-за выпитого вина, а под влиянием растревоженных воспоминаний.

— В прошлом я был избалованным ребенком, — сказал он, — ты, конечно же, об этом знаешь... Настоящее разочарование для отца. И всё же он пытался сделать всё, чтобы подготовить меня к тому, когда я останусь в мире один. Неумираемым. Такой он был человек. Он относился к нам одинаково, потому что мы оба его сыновья.

Кэ Цзюсы закрыл глаза, чтобы скрыть собравшиеся в уголках слёзы. Он скучал по отцу, тосковал по своей прошлой жизни.

Мэн Хао сделал большой глоток вина и посмотрел вдаль. Ему казалось, будто он мог видеть своего названного отца. Ранее он пытался воскресить его, но даже со всемогуществом трансцендентности было невероятно сложно вернуть к жизни душу человека, погибшего много веков назад.

Семь дней Мэн Хао и Кэ Цзюсы просидели на вершине горы в компании бурдюка с вином. Когда пришло время уходить, Кэ Цзюсы с горы провожал взглядом удаляющиеся силуэты Мэн Хао и Сюй Цин. Он вновь поднес к губам бурдюк и сделал глоток.

Последний парагон в мире бабочки Горы и Моря был марионеткой, некогда его звали Игу. Когда-то он был парагоном 33 Небес. Мэн Хао еще издали увидел неподвижную фигуру в позе лотоса. Много лет назад, еще до его исчезновения, Мэн Хао поручил ему защищать бабочку Горы и Моря.

— Когда ты пришел в себя? — подойдя к парагону, негромко спросил он.

Парагон вздрогнул и медленно поднял голову.

— Пятьсот лет назад... — ответил Игу хриплым голосом, словно ему впервые за долгое время потребовалось им воспользоваться.