Газетная утка - [5]

Хуже было с Зоей Вячеславовной. Уж эта точно не собиралась никуда исчезать и оставлять меня в покое – тоже. Она приставала ко мне насчет «подробностей убийства» так ретиво, как будто подозревала, что я сама его совершила. А когда я уходила домой, расстроилась настолько, что даже обозвала меня «заразой». В шутку, конечно.

Во мне теплилась надежда, что за ночь моя шефиня охладеет к делу Уткина, но я жестоко ошиблась! Едва лишь я утром во вторник переступила порог кабинета, как Николаева шлепнула передо мной на стол сложенный вчетверо газетный лист. Вид у нее при этом был такой, словно то был приговор суда, подписанный и заверенный большой печатью. «Смерть барабанщика. Кому она была выгодна?» – прочла я крупный, броский заголовок.

– Что это?

– То, о чем мы с тобой вчера говорили. Версии, факты, мотивы – в общем, доказательства. Сенсация, Полина! После этой статьи, я считаю, милиции больше делать нечего: иди и арестовывай преступников. Это же Бабанский пишет, а он был другом Уткина, знает всю подноготную. Только ведь наша милиция – ты меня, конечно, извини, дорогая! – она же вся повязана мафией. Так неужели они станут возбуждать дело против чиновников из «белого дома»? Это просто смешно!

– Погоди, погоди… – Я наскоро просматривала статью.

– Одного не понимаю: почему этот Артем Бабанский называет Уткина «барабанщиком»? В том смысле, что его приятель был стукачом, что ли?

– Ну, Снегирева! Только ты могла сказануть такую чушь. Все дело в заставке программы «Презумпция виновности». Разве ты не помнишь? Там на фоне этой слепой бабы с весами – она богиня правосудия, что ли? – появлялся сам Стас с барабаном. Ну, вроде он барабанным боем созывает общество на борьбу с преступностью. Образ такой! Врубилась?

– С трудом! – честно призналась я. – Фемида, барабан… Хм! Театральщина какая-то. Разоблачать преступников надо фактами, а не барабанными палочками.

– Ах вот как? Ну, поглядим, как твоя милиция управится с фактами! – едко ввернула Николаева. – Руку даю на отсечение: будет еще одно нераскрытое дело, очередной «висяк».

Как в случае с Владом Листьевым или Димой Холодовым.

– Смотри, Зоинька, заинька: без руки останешься! Чем тогда бабки загребать будешь? – хохотнула я, вставая. – Ладно, по коням: пора переодеваться. Статейку мне оставишь? На досуге еще погляжу.

– Па-ажалуйста! Можешь даже своему Жоре показать: пусть поучится, как надо проводить расследование. Только потом отдай, слышишь?

Я еле удержалась, чтобы не высказать Зое Вячеславовне все, что я в эту минуту о ней думала. А думала я, что никакая она не «заинька», а змеюка гремучая. Походя хает нашу милицию и считает себя самой умной, а сама даже не знает, как зовут «слепую бабу с весами»! Грамотейка с незаконченным средним образованием… Не то чтоб я очень обиделась за Овсянникова и его «контору» – нет, конечно… А впрочем – да, обиделась! В адрес моего бывшего муженька можно, конечно, наговорить не то что пару «ласковых», а намного больше – только в плане, так сказать, личном. Но как профессионал он всегда на высоте. Что есть, то есть!

Разумеется, в передовице из сегодняшнего номера газеты «Тарасов», которую я внимательно перечитала еще два раза, не было даже близко ничего такого, чему Жора мог бы позавидовать. Все это – или почти все – я уже слышала вчера в авторской интерпретации Зои Николаевой. В трех длинных колонках текста на самом деле были свалены в кучу множество версий, но… Даже ползая по этой «куче» с лупой, нельзя было обнаружить ни одного доказательства – как самого факта убийства, так и причастности к нему лиц, на которых намекал автор публикации. Ни единого! Артем Бабанский, обозреватель «Тарасова», заменил доказательства цветистыми фразами, скорбными эпитафиями в адрес своего «честного и талантливого» друга и проклятиями убийцам, «которых мы все знаем в лицо». Правда, по имени ни одного из них журналист не назвал.

И все-таки кое-что интересное в этой пустопорожней статейке имелось. Настолько интересное, что оно, пожалуй, стоило всех прочих версий «тарасовского» обозревателя, вместе взятых! Газетчик утверждал, что Стаса Уткина могли убить из-за видеокассеты с рабочими материалами новых сенсационных разоблачений. Что это за кассета, с чем ее едят, Бабанскому не было известно, однако он уверял, «бомба» существует и находится в каком-то «надежном месте». Якобы об этом ему рассказал сам Уткин за день до смерти.

«Впрочем, – предполагал автор статьи, – вполне возможно, что „надежное место“ только казалось моему другу надежным, и теперь его последний неопубликованный репортаж находится в руках тех, кто убил журналиста? Или тех, кто заказал это убийство, – все равно! Если это так, то мы уже никогда не увидим эти кадры, которые стоили Стасу жизни, не узнаем, что хотел нам рассказать этот отчаянный парень, который своим главным долгом считал говорить людям правду с экрана, будить их совесть тревожной дробью своего барабана…» Ну, и так далее, и тому подобное.

Равнодушно выпуская колечки ароматного дыма, я читала про сожженную «подонками» машину журналиста, про его «не сложившуюся» семейную жизнь с «мисс Тарасов», про ветвистые рога, украшавшие не по годам лысеющую голову телезвезды… Ни один из этих фактов – кроме уже упомянутой кассеты – не разбудил мою совесть «тревожной дробью барабана». И все же – в перерывах между сигаретами – в моем блокноте для деловых записей появились несколько крупных размашистых строчек с вопросами и восклицаниями. Я делала эти пометки единственно из привычки доводить любое дело до конца, до полной ясности.