Газета Завтра 917 (24 2011) - [36]

Не позабыл Шнуров и Шевчука — песня "Антинародная" явно в адрес "певца осени". По содержанию — точное попадание. Новый виток "перестройка-рок" откровенно не убедителен, в силу своей инерционности, вторичности и упущенных возможностей недавнего прошлого. Вызывает недоумение и тот факт, с какой лёгкостью апологеты свободного мышления, противники авторитаризма превращаются в угрюмых агитаторов и идейных цензоров. А всего одна фразочка "Отец нам Пётр, Матвиенко — мать" из критического исследования питерского мифа "И больше всего" как минимум ставит под вопрос упрёки Шнуру в сервильности. Или свежий ролик "Чисто по-братски". Кстати, ещё в 2000 году "Ленинград" отыграл благотворительный концерт в поддержку арестованных участников акции протеста в Риге, а вскоре Шнуров подписал письмо в поддержку нацбола Абеля. "Приличные люди" тогда предпочитали с национал-большевиками не ассоциироваться. И "Завтра" Шнуров дал интервью, сопроводив согласие матерным хохотком и формулой "потому что интересно". И при всём декларируемом циничном подходе, для Шнурова, судя по всему, это главная мотивация.

Шнуров давит на уши слушателей с завидным постоянством. Возможно, поэтому налицо неоднородность материала. Пластинки набиты под завязку — ряд номеров откровенно проходные. Тем более, сегодня многим с избытком хватает набора хитов в плеере и роликов на youtube.com. В этом жанре Шнуров успел вовсю отметиться.

На альбоме ни "Химкинского леса", ни "Антинародной", впрочем, нет. "Хна" — это сочинение на пятнадцать песен, своеобразная лирика и паноптикум образов. Само название уже тянет на нецензурную рифму-аналогию с альбомом, некогда записанным совместно с The Tiger Lillies.

"Хна" — это состояния и переживания героини в исполнении вышедшей на первый план вокалистки Юлии Коган, по кличке Юля-Ноги, и шнуровские размышления и воспоминания, они явно посильнее. Где-то зело похабно, где-то просто скучно, но вполне есть за что "зацепиться". Таковы "Твистосвист", "К.Ф.П.Р." — по мрачнейшей исповедальности напомнивший почему-то "ДК" — "Сектор газа" ("Сыграни мне, братан, блюзец") или финальный невминоз "Триумф".

Звук богатый, активно использованы синтезаторы. Как водится, достаточно цитат, намёков, отсылов — от Чайковского до Pink Floyd и синти-попа. Самое точное послевкусие — эстрада рубежа 80-х—90-х. Ту же Юлю-Ноги могли заменить Долина или Лада Дэнс с их околоджазовыми интонациями. "Хна" — это такой жутковатый памятник на могиле отечественной попсы. Взяв попсовые гармонии (если здесь уместно это слово), Шнуров наполнил пространство песен своим содержанием. И все принятые эвфемизмы или откровения про свечи и душу после этого можно забыть. Шнуров вынес на поверхность две фундаментальные мотивации попсы — похоть и бабло.

"Ленинград" балансирует на грани шоу-бизнеса и независимой сцены. Разумеется, не по части известности и материальных претензий, но по стилистике произведений. Во всяком случае, ряд песен, которые Шнуров и Ко выдают массовой аудитории, — это ощутимый вызов.

Что объяснимо раздражает в Шнурове — непредсказуемость его реакций и ориентиров. Кроме перегара, щетины, мата и дудок, нельзя что-то точно зафиксировать. Снимаешь маску, а за ней еще одна маска, и за ней — ещё одна, и так далее. Видимо, Шнуров не зря читал философов-постструктуралистов. Он чувствует, что застывание одной маски для него будет губительно. Даже внешне Шнур то с бородой и патлат, то брит почти наголо, то усат, как Ник Кейв. И изменять себе явно не намерен.

-- Хоругвеносцы

А. КОРОЛЁВ

Корни мои из царского рода Неманичей. Мой предок, протопоп Радомир Симонович-Никшич, является прямым потомком Великого князя Никши, который, в свою очередь, был племянником сербского короля Стефана Вулкановича. У короля не было детей, и он усыновил Никшу. От Никши пошло несколько родов — один из них Симоновичи. Никша — это примерно так же, как боярин Орша. Никша основал несколько значимых монастырей, в частности, построил монастырь Дольня Морача, где впоследствии Радо Симонович-Никшич долго служил. Потом, он вместе со своими братьями, ушёл от турок— постоянно шла страшная резня, было жесточайшее противостояние между православными и турками, а также потурченцами, то есть сербами, принявшими ислам. В 1804 году Симонович-Никшич вместе с товарищами сел на корабль и из Черногории приплыл в Одессу. Их хорошо встретили, дали землю. До сих пор существуют две деревни, ими основанные: Сербка и Капитановка.

Рядом с сербами жили казаки Войска Донского. Они здорово помогли переселенцам, в результате образовалось такое сербско-казачье братство. Радо Симонович-Никшич служил в храме Апостола Луки, там и похоронен. А недалеко от Луганска, в Славяносербске, стоит памятник, где вместе — сербский гусар, донской и запорожский казаки.

Род наш царский, и в семье это культивировалось. Но в то же время мой дед всегда тяготел к простому народу. Он говорил, что самый святой народ на земле — это русский народ. "Русские все блаженные и святые", — говорил он. Любил повторять, что русский мужик, даже стоя по колено в грязи, будет думать о звёздах.