Газета Завтра 900 (7 2011) - [24]

В патриотических кругах, близких к новому "православному ополчению", часто можно слышать упрек в том, что, де, народ Божий слишком пассивен, разобщен и никак себя политически не проявляет: не мечет бомбы в олигархов и изменников, не топчется в пикетах перед Госдумой, не созывает ополчение для похода на Кремль, не рвет горло на актуальных политических шоу. Но разве не ясно, что борьба наша не против плоти и крови, а против духов злобы поднебесной? Что человек с сознанием поврежденным, засоренным страстями и пороками (а этим "добром" мы все изрядно поражены) не способен что-либо исправить к лучшему не то что бы во внешнем мире, но даже и в самом себе? Что вообще конструктивно, со знанием дела изменить можно только то, что тобою же и создано; мы же, смертные, не создавали ни самих себя, ни окружающей природы. Автор всему этому — Бог, да не дерзнем, для своего же блага, присваивать себе Его функции! Ничего путного не выйдет — неужели еще мало доказательств?! Опираясь на свой 2000-летний опыт, православие решительно утверждает, что возрождение России не начнется раньше, чем возродится русский верующий человек формата Суворова и Ушакова, Александра Невского и Иоанна Кронштадского. И возродится он не на баррикадах, организованных многоопытными "кукловодами", а в нарождающихся по всей стране стихийных общинах, где предприниматели и чиновники, студенты и ученые, ведомые опытными духовниками, заново открывают для себя сияющие высоты победоносной отечественной веры. Они учатся пребывать во Христе, побеждать страсти, молиться, смиряться, носить тяготы друг друга, верить в Бога и всецело доверять Ему. "Наука из наук" — так называл это умное делание Иван Ильин, имея в виду не только чувственное — самое совершенное и, безусловно, наивысшее познание Всевышнего, но и умственное, волевое, мировоззренческое преображение человека в Боге, требующее от каждого соискателя предельного напряжения как интеллектуальных, так и физических сил.

Дух Святой дышит, где хочет. Доблестный генерал, ветеран двух чеченских конфликтов, пережив страшную депрессию, испытав ужас отчаяния и разочарования жизнью и самим собой, случайно в церкви выхватывает взглядом молящихся стариков с внучкой, и разом, навсегда, как солдат, приходит к Богу. Восьмидесятилетняя учительница на пенсии, оставшись одна с внуком на руках, разъезжает по отдаленным районам периферийной губернии с пронзительными беседами о воспитании и вере. Многодетный священник на свой страх и риск организует приют для освобожденных малолетних преступников. Преуспевающий бизнесмен, порвав с "зеленым змием", создает православную обитель для алкоголиков, наркоманов и престарелых уголовников. Волоколамский фермер собирает по Москве бомжей и возвращает к полноценной жизни…. Примерам этим несть числа. Их можно было бы продолжать и продолжать. Ростки новой жизни действительно напоминают разноцветье и всеохватность русского луга. Их никто из политиков не планирует, не стимулирует и не пиарит. Для СМИ это "неформат" ("формат" же — бесовские битвы экстрасенсов и низкопробная клоунада Петросянов). Но это и есть, господа, ростки "нового русского народа", которые так и не попались на глаза профессору Кара-Мурзе, это и есть главное и решающее событие нашей сегодняшней национальной жизни независимо от того, признается оно падшим мiром или отрицается. Главное — оно есть! Более того, тектоника "ледяных пожаров" и протестных маршей, коммунальных коллапсов и террористических атак — сама по себе жуткая и устрашающая — другой, обратной стороной своей трагедийности пробуждает народное самосознание и трезвение, поднимает поникший дух нации, заставляя русскую душу, целым столетием оторванную от Бога, робко произнести: "Боже, помилуй и спаси нас, грешных!" Так, в скорбях и немощах, в "последние времена" и являет себя целительная Божья хирургия, высекающая раковые опухоли и метастазы из целых народов, чтобы призвать избранных и спасти хотя бы немногих верных.

Православные общины-островки работают в непростых условиях. Весь строй современной жизни, все общественные институты и информационные поля настроены на то, чтобы подавить естественное стремление человека к Богу ("Душа человеческая — по природе христианка" — Тертуллиан), а если он все-таки духовно очнется — подсунуть ему какую-нибудь подделку из огромного числа лжеучений, изготовленных в тайных лабораториях духов злобы поднебесной и внедренных в мир через адептов тьмы, людей-функций (И. Ильин). Но, как известно, враг силен, но всесилен только Бог — отсюда и главная забота нашего воинства о едином на потребу, о том, чтобы, сохраняя живую и постоянную связь с Господом, даже "малое стадо" могло одолевать полчища врагов. По вере вашей да будет вам!

И последнее: никак не понять многомудрому профессорскому уму ту простую истину, что Бог не в силе, а в правде, что сила Божия в немощи обретается, а реализации человеком своей миссии на земле мешают вовсе не стихии и интриги внешнего мира, который есть скоропреходящая реальность, а он сам с грехами и страстями своими, с нищетой духа своего. С осознания этой нищеты (Господи, как же это непросто!) и начинается действительное выздоровление души, открывающее ей Бога.