Газета Завтра 864 (23 2010) - [11]

     Остальные 20% акций "Распадской" свободно обращаются на российской и мировых биржах. И только манипуляции с этим пакетом (а они принципиально могут происходить десятки и тысячи раз за одну торговую сессию) были в состоянии обрушить биржевую стоимость "Распадской".

     Ну, так что же — кто-то (он же субъект всех рассмотренных нами "спец") "знал прикуп"? Но кто же он?

     Это экономический суперсубъект? Но откуда у него такие информационные спецвозможности? Это политический субъект? Какого ранга? Каковы его цели?

     Вопрос настолько жгучий, что пренебрежение частностями категорически недопустимо. Пусть каждая из частностей мало значима. Их совокупность может нам о чем-то поведать.

     Частность №1 — облегчение дестабилизации Кузбасса (а значит, и России) через отставку Тулеева, к которой могли привести и сама катастрофа на "Распадской", и порожденный ею протест, и… ошибки Тулеева, вызванные подачей ему неправильной оперативной информации.

     Частность №2 — спецпропаганда на тему о создании Западно-Сибирской республики. Новый сепаратизм, если он грядет (а по нашей оценке, он грядет), будет не только и не столько национальным. Он будет еще и социально-региональным, что намного опаснее.

     Частность №3 — дата. Взрывы на "Распадской" произошли 9 мая. С одной стороны — это носит знаковый характер. Очень уж особый это день, согласитесь. С другой стороны… День не только особо праздничный, но и удобный для диверсионной пакости. Начальство разъехалось… Настроение праздничное… Это называется застать врасплох.

     Частность №4 — "только прибежали спасать жертв первого взрыва — нарвались на беспрецедентный второй взрыв". С точки зрения спецкатастрофизма, так и должно быть. Не первый раз в террористической практике (а говорить-то надо о ней) возникает ситуация, когда второй взрыв осуществляют в момент, когда стягиваются силы для преодоления последствий первого взрыва.

     Частность №5 — быстрота, с которой политизировали катастрофу на "Распадской". То, что катастрофу политизировали, — естественно. Неестественно то, с какой быстротой это сделали.

     Вы решили бороться с проклятой властью за права шахтеров. Ну, решили и решили. Вы напечатали листовки… Ну, напечатали и напечатали, дело это теперь нетрудное. Вы загрузили листовки в чемоданы, взяли билет и прибыли… В Междуреченск... Или в Новокузнецк... Или в другой кузбасский город…

     Что вы будете делать с листовками? Если вы в этом городе на новенького, то вам с ними делать нечего. Страна у нас хоть и расхлябанная, но не лишенная пресловутого чекистского компонента… Листовки у вас никто не возьмет… Через проходную вас никто не пропустит… И так далее.

     Значит, вы не на новенького приехали? Как-то иначе? А как иначе? У вас в этом месте уже есть инфраструктура? Чья инфраструктура? Она, инфраструктура эта, за три дня не делается. И не так много у нас инфраструктур, которые могут и политические кампании раскручивать, и с акциями поигрывать, и…

     Частность № 6 — совсем уж необязательная, но… Но раз мы собираем "до кучи" все частности, то и эта должна быть предъявлена. Как называется шахта? "Распадская". То есть — РАСПАД-ская. Мелочь, конечно. И, скорее всего, случайность. Но именно "скорее всего".

     Частность №7 — в Междуреченске и Новокузнецке о втором сценарии как самоочевидном говорят люди и информацией обладающие, и истерикам не подверженные.

     Ну, вот… Произнесли мы это — и оппонентов порадовали: "Понятно, кого вы имеете в виду! Понятно, что вам все это впарили люди в погонах!"

     Успокойтесь, уважаемые оппоненты. Люди в погонах шарахаются даже от намека на сценарий №2, как черт от ладана. В отличие от очевидцев, погон не имеющих, но что-то зафиксировавших. Конечно, таких очевидцев проще всего обвинить в том, что они перегрелись. Но тут опять "либо-либо". Либо ПЕРЕГРЕЛИСЬ, либо НЕ ПЕРЕГРЕЛИСЬ.

     Что, если не перегрелись?

МОДЕЛЬ      Россия — страна специфического капитализма, и это мы все понимаем. Ее основные фонды изнашиваются, причем стремительно. Технологические катастрофы на подходе. Крупные игроки могут (вновь треклятое "либо-либо"!) ЛИБО ждать, пока эти катастрофы произойдут естественным образом (но этого ждать придется не один год), ЛИБО с помощью спецкатастроф ускорять неизбежное. Ускорив же его, сказать:

      "Ребята, так вы же недееспособны! Мы вам помогли во всем — и про то, что такое рынок, рассказали. И про то, что такое частная экономика. А вы, смотрите, какое безобразие из всего этого соорудили! Вы и себя губите, и мир. Мы хотим вас спасти от вас самих и от той возмутительной власти, которая, как вы видите, ничем не управляет.

     От ваших воров мы вас хотим спасти и от многого другого. Совковость вашу остаточную хотим медленно и терпеливо преодолевать. Преодолевать это, наверное, придется лет пятьдесят. Но мы с вами это преодолеем. Точнее, вы это преодолеете под нашей опекой. Не соглашаетесь на опеку? О`кей! Дождетесь нового безобразия. Возможно, даже и атомного".

     Про спецаспект чернобыльской аварии теперь говорят не только любители теории всемирного заговора. Но я не хочу присоединяться к тем, кто эту версию поддерживает. Я — о своем, о девичьем. Предположим, а) что такое было и б) что об этом было бы сказано по горячим следам аварии. Могла ли бы тогда триумфально шествовать перестройка? Мог ли бы тогда развалиться Советский Союз? Понятно, о чем я говорю? Не о Чернобыле.