Газета Завтра 615 (36 2005) - [38]

Балабанов снимает русское кино о русских. Но так, будто нет уже русских ученых, русской интеллигенции, русских рабочих и русских крестьян. Интеллигенция у нас безграмотная или продажная, заводы закрыты — пролетарии переквалифицировались в охранников, село — спилось… "Рабочий и крестьянка" — символ "Мосфильма" — сегодня маргинальные герои в кино. Остались только русские бандиты, которые должны быть беспощадными, если хотят выжить. Бандитство — это наше "русское гетто" сегодня, это наша сила, наши герои и патриоты. Они, как революционеры, ничего не боятся (да и революционеры ведь были бандитами!). В общем, в этой мутной балабановской идеологии есть небольшая сермяжная правда — уничтожить нынешний бесчеловечный режим можно только насилием (ну не парламентской же борьбой!). Для акций гражданского неповиновения, как в Индии при Махатме Ганди, наш народ слишком слаб и разобщен. Балабановская бандитская полнокровная энергичность — это всё, что у нас осталось от когда-то великого русского кино…

Искусство — зеркало (только не действительности, а народной души), но искусство — это еще и предчувствие. Завтрашних бурь, бед, радостей и дорог. Искусство — предвестник будущего.

На Урале, в Миассе, побывала я в Музее минералогии. Помимо камней, там есть большой зал Мертвой Жизни — чучела животных и птиц, засушенные растения и травы. Сделаны с большим старанием и, наверное, очень похожи на оригиналы. Из текстовых пояснений-табличек можно было узнать, что некоторые виды уже не встречаются в природе, другие — весьма редки. Я ходила, рассматривала экспонаты и думала о том, что сходные процессы происходят и в литературе — остались одни "чучела" прошлого — сильные типы и герои, в жизни они почти не встречаются. Ну, разве в каком диком углу, куда забредет охотник-писатель. А так они давно уже стали персонажами из "Красной книги" по имени История, да еще произрастают кое-где, притаившись, чахлые ростки целебных трав, которые когда-то определяли природный ландшафт… Зато новый человек разводит (и даже клонирует) нужных животных, рыб, птиц. Выращивает в космосе кристаллы. Не довольствуясь природной гармонией, создает новую, искусственную среду обитания. При чём тут биороботы?! Просто такова поступь "прогресса"… Техносфера всё "сглаживает". Через 50 лет не будет нефти, выберут самоцветы на Урале, люди исчерпают земные запасы угля, золота, воды, воздуха… Родины (национальных государств) тоже не будет. Может быть, где-нибудь в Москве откроют музей Мёртвой Жизни Народов — с чучелами "национальных типов", с макетами их "хижен", аулов, хатёнок. С уцелевшими образцами искусств… Наверное, так и будет.

В МИРЕ, КОТОРЫЙ СТРОЯТ БИОРОБОТЫ, нет места природе, человеку и Богу. Но биороботы — образец техногенной продукции — смертны, а человек — вечен. Правда, лишь в том случае, если он не утратил творческое воображение, которое и способно соединить его с Богом.

Исчерпанность творческого воображения современных художников (и писателей, и кинематографистов) — пожалуй, главная беда нашего времени. Наверное, она связана с умиранием, убиением природы, с заменой живой жизни на "чучела". Потерянное воображение пытаются восполнить с помощью документов, видеоплёнок, "дизайна", вещей и т.п. Но что-то не смыкается и не соединяется. Утрата художественности обедняет, обворовывает человека, и, по большому счету, делает нашу жизнь глубоко несчастной. Личный психокомплекс вопиёт из каждого кадра "чутких" художников-космополитов. Да, уже не собственный внутренний мир (эгоистичное исповедальное искусство), а только лишь собственный психокомплекс (болезнь, истерика) транслируется в качестве "художественных произведений".

В литературе и искусстве по-настоящему элитарными произведениями становятся те, где присутствуют достоверность и подлинность, помноженные на чувство. Поскольку именно эти качества биороботами искореняются наиболее последовательно.

Кинорежиссер Сергей Урсуляк побывал на Екатеринбургском фестивале документального кино и ощутил громадную тоску по подлинности — увиденное оказалось для него настоящим художественным потрясением. "В лучших документальных фильмах гораздо больше подлинного искусства, чем во многих игровых лентах. Документальное кино милосердно, что сегодня об игровом кино ну никак не скажешь. Особенно его необходимо смотреть актёрам, так как сейчас на экране, и не только в сериальном кино, в основном выморочные фигуры, которых выдают за живых людей. Это какие-то андроиды, клоны, матрицы, что угодно, но только не живые люди. Они даже не похожи на живых людей. У живых рефлексы и чувства другие".

Другие? Да, другие, потому что подлинное искусство не терпит лжи. Вроде "забетонируешь", "замаскируешь" её, а всё равно любая подлая или грязная мыслишка проявится, не скроется. Ничего не поможет. Искусство — праведный земной суд. И никакое "целлофановое", завернутое в обложку "подлинности" (так называемые реалити-шоу) его не заменит. "Не жалею, не зову, не плачу…" Эти простые, в чем-то даже обыденные слова — такие поэтические и щемящие — только русский поймет — сразу и безусловно…