Газета Завтра 587 (8 2005) - [48]

«МЫ РАБОТАЛИ НЕ ЗА ДЕНЬГИ...»

«МЫ РАБОТАЛИ НЕ ЗА ДЕНЬГИ...»

Ирина Стин и Анатолий Фирсов:

«МЫ РАБОТАЛИ НЕ ЗА ДЕНЬГИ...»

Савва ЯМЩИКОВ. Что бы вы хотели сказать о главном в пройденной вами жизни и работе? Что для вас главное в жизни, которую вы подытожили этой выставкой?

Ирина СТИН. Любовь ко всему — к природе, к Родине, к людям, птичкам, если хотите, к траве — то есть ко всему, с чем мы соприкасались. Всё это нам казалось не просто близким, мы чувствовали себя частью всего этого мира. То есть не важно, кто там — божья коровка, бабочка летит или голос птички мы слышим — всё близко, всё дорого, всё родное… И, как ни странно, хотя мы и познакомились с Толей в фотокружке и фотография нас свела, но она нас повела и дала возможность идти туда, куда мы хотели бы идти — то есть на природу… Мы могли бы снимать город — мы коренные москвичи, тут и удобнее, и теплее, и рядом, и быстрее, легче увидеть сюжет какой-нибудь, выскочить навстречу, но мы всякий раз уезжали, как только можно было заключить договор с издательством… Когда стало возможным публиковаться, издавать открытки, буклеты и книги — мы ринулись опять куда? На природу. Там мы были счастливы. Во-первых, мы убегали от всяких склок, свар. Мы никогда не работали в штате, потому что это нам было не по характеру, тяжело, не нужно, неинтересно. А тянуло нас на волю, и там мы чувствовали себя лучше, чем дома и как дома. Мы выходили на простор и смотрели, какой закат, свет интересный… У нас, конечно, масса смешных случаев была в связи с фотографическими путешествиями. Например, однажды в Ростове Великом мы увидели хороший, подходящий закат, а на нём прекрасно укладывался силуэт звонницы. Мы залезли на крышу, поставили штатив, а уже сильно темнело — и вдруг слышим: "Психи ненормальные, что вы там делаете!" Оказывается, окна техникума выходили на крышу, и они были потрясены тем, что какие-то сумасшедшие ходят по крыше ночью и что-то там делают. Были и трагические ситуации. Но в общем мы рвались только к одному — подальше от города, поближе к природе. Я думаю, что мы счастливы в этой жизни благодаря фотографии. Потому что она нас вывела в мир, она нам дала возможность творить. Работай мы в каком-нибудь учреждении, где бы мы побывали? А так мы были вольны выбирать себе тему.

Анатолий ФИРСОВ. Как мы начинали? Дело в том, что в 60-е годы в фотографии появился цвет. В издательствах начали выходить журналы с большим количеством цветных фотографий, стали выходить книги и в издательстве "Планета", которое только что было создано. Нам сказали: "Что у вас есть готовое, чтобы быстро запустить в производство книгу?" — "Да у нас Поленово готово более или менее…" — "Месяца хватит вам?" — "Хватит". И мы поехали в Поленово. Мы связаны с этим местом кровно, можно сказать. Там работал наш друг, директор музея Фёдор Дмитриевич Поленов, с которым мы общались до последнего дня его жизни. Этот месяц очень счастливый, работа была срочная, а первая книга "Планеты" называлась "Поленово". К сожалению, в Германии её печатали, и напечатали плохо. Но все люди, которые приобрели эту книгу, были ею довольны. Ну а дальше издания пошли одно за другим — и мы выбирали наиболее интересные. Познакомились мы с Юрием Павловичем Казаковым, замечательным русским писателем. Сначала мы поехали с ним в Карпаты, по командировке от журнала "Юность", а потом, не успев вернуться с Карпат, отбыли на Соловки. Юрий Павлович там уже бывал и считал себя самым первым туристом, который оказался на Соловках. Он вёл себя как знаток, и мы прекрасно с ним провели время, снимали, а он написал хорошую статью в "Литературку". С этого момента, собственно, началась для нас тема Белого моря. С Ириной мы, наверное, были на Белом море раз пять, и всё в разных местах. Там трудно работать, и дело это совсем не женское. Нам приходилось таскать такой груз неподъёмный — для нас, по крайней мере — есть, конечно, чемпионы, которые таскают по 30-40 килограммов, но у нас было примерно столько на двоих. Одно дело — его поднять, а другое — с ним пройти десятки километров вдоль берега, ночевать где-нибудь у рыбаков… Тем не менее, сохранилось великолепное чувство, родное — мы породнились с прекрасными людьми, с удивительной природой… Вышла книга, и к сожалению, Юрий Павлович держал её накануне своей смерти. А ещё огромный материал остался. Нам посчастливилось ещё потому, что мы встречали людей, соответствовавших высшему понятию о человеке. Среди них тот же Казаков; мы общались с Николаем Александровичем Бенуа, великолепным декоратором, главным художником театра Ла Скала, который проработал там тридцать лет. Это милейший человек, и мы до сих пор его вспоминаем самыми тёплыми словами. Неожиданно постучалась в нашу жизнь такая тема, как Дагестан. Познакомились мы с Расулом Гамзатовым. Сначала не заладились наши отношения, а потом всё кончилось великолепно. Он увидел, что мы стараемся, а для нас Дагестан — было новое открытие, где горы суровые, да суров и сам край. Вышла книга "Очаг мой Дагестан", и когда мы приезжали в Дагестан, на нас люди показывали пальцами, потому что на последней странице фотография: мы втроём с Гамзатовым, — "Это они, это они!" — за нами бежали! Это было очень смешно. Книгу, к сожалению, не переиздали. Она заменила много кинжалов, как сказал сам Гамзатов…