Газета Завтра 377 (8 2001) - [13]

При огромном внутреннем рынке, в условиях сокращения собственного вылова почти в 2 раза, Россия увеличила экспорт рыбы и морепродуктов в 3 раза — с 316-541 тысяч тонн в 1991 году до 1200-1445 тыс. тонн в 1995 году. При этом большая часть валютных средств до последнего времени оседала на счетах иностранных банков…

Вместе с тем, валовая поставка Россией на мировой рынок огромных объемов рыбы, креветок, крабов и других морепродуктов нарушила ценовое равновесие как на рынках Европы, так и в Азии. Рыба и морепродукты резко упали в цене. И теперь рыбодобытчики вынуждены просто истощать биоресурсы, чтобы обеспечить прежний уровень прибылей. Во много раз сократились запасы осетровых, заметно снизились запасы краба у Сахалина и Камчатки. Ухудшились условия эксплуатации и техническое состояние рыбопромыслового флота, возросла безработица в прибрежных районах, снизилась производительность труда и более значительным стало общее отставание от основных конкурентов (в последние годы на одного промысловика в Норвегии ежегодно вылавливается в среднем 120 тонн рыбы, в Исландии — 250 тонн, а в РФ всего — 35-70 тонн).

Совершенно очевидно, что продолжение подобного курса неминуемо ведет к деградации и, в конечном счете — развалу рыбного хозяйства России.

— Знаешь, еще десять лет назад мы ловили рыбу у берегов Чили и у Австралии. А сколько рыбы взяли у американцев под носом, пока они не сообразили, что такое рыба, не построили свой флот и не объявили двухсотмильную зону. Ха! К этому времени там и половины уже не было от того, что мы взяли. Какую я только рыбу не ловил! Ходил на тресколовах. Ловил тунца. Вот уж суровый промысел! Его берут на ярус — длинный в 50-60 километров прочный и тонкий канат, к которому через каждые несколько метров прикреплены короткие концы с мощными крючками. На них — наживка. Выставишь ярус, а потом собираешь. Вот тут нужно быть особенно внимательным. Тунцеловы сидят в воде низко, палуба у самого обреза, чтобы удобно было его затаскивать на борт. Сначала надо его подвести к борту, потом затащить на палубу. И все руками, все. А тунец бывает и за двести килограммов, и за триста. Сидит он на глубине, ярус гибкий не дает ему сорваться, а подтянешь к боту — такие свечи выделывает. На три метра из воды выпрыгивает. Мощь! А на борт его перевалишь — сразу голову надо срубить. Чуть помедлишь — кровь разливается в ткани — мясо чернеет. И все — уже не купят. А мы им пять лет за строительство автокомбината в Тольятти с итальянцами рассчитывались. Так что я, можно сказать, почетный строитель автогиганта.

Но мы нашли выход и с бракованным тунцом — стали из него паштет делать. Очень ходовой получился…

А иногда вместо тунца на крючок акулы садились. В воде сразу не разберешь, особенно при волнении. Вытащишь ее на палубу, а она на тебя бросается, как пилорама. Только успевай уворачиваться, пока ее кувалдой не успокоют…

У меня ходил боцман, так ему акула половину икры отхватила вместе с сапогом.

О треске вообще разговор особый. Треска — первейшая рыба. Ты, кстати, знаешь, что были даже настоящие войны из-за трески. Между Англией и Францией за районы добычи. Так как и там, и там она была главным рационом бедноты. И поделить ее друг с другом мирно не захотели…

Я считаю, что огромную глупость сделали, что ушли из океана. Свою двухсотмильную зону вычерпываем, а это варварство. Сам суди — минтая уже почти не осталось. Камбалы стало в половину меньше. Уменьшаются запасы. А в наших старых районах теперь конкуренты ловят. Китайцы, японцы, корейцы. Зато смотри, как они свои ресурсы берегут. Строжайший контроль, каждую тонну считают. Да еще оборудование какое ставят. Чтобы экологию не нарушать. Малька автоматически отсеивают и отпускают. Донный траловый лов вообще запрещен. А мы словно последний день на земле живем. Как у нас капусту или камбалу берут? Трал на дно и как скребком — все до камня. Видел я эти следы. Мертвые полосы. Их потом морю лет десять надо заживлять. А ведь рыба водорослями кормится и краб, и все остальные.

ПРОЩАЙ, ОХОТСКОЕ МОРЕ!

В последние месяцы в стране все отчетливей проступает одна странная закономерность: чем громче нам пытаются доказать государственническую позицию нового президента и правительства и правильность их экономического курса, тем с большей легкостью ими принимаются решения — от распродажи земли до введения нового КЗоТа, от затопления "Мира" до сдачи Приднестровья, — которые до такой степени противоречат национальным интересам России, что казались невозможными даже в самую жуткую пору ельцинизма. Одним из наиболее вредоносных антигосударственных шагов, совершенных правительством Касьянова, стало подписание им так называемого "Постановления о квотах на вылов водных биологических ресурсов России". Это маленькое решение, принятое 27 декабря 2000 года, прошло почти незамеченным среди приготовлений к новому тысячелетию, громогласных споров о гимне и патриотического выступления Путина у кремлевской стены в новогоднюю ночь. Но эти две странички постановления на деле означают практически полное уничтожение одной из стратегических отраслей российской промышленности — морского рыболовства.