Газета Завтра 341 (24 2000) - [24]

Будет ответ. И был, и будет. Потому что Россия для русского человека чести и дела — не временна, а постоянна.

КУЛЬТУРА ОФИЦИАЛЬНАЯ в российской провинции отличается от космополитно-столичной вкраплениями, наверное традиционными, местной народной культуры. Это местных акцентов национальная одежда на девушках при встречах налетных чиновников, расшитые на местный манер полотенца для подношения бесплатного хлеба им, пресытым, частушки на концерте для них и какой-нибудь стилизованный "под русский" танец с подтекстовым значением "и мы здесь стараемся". То есть это чиновники местные стараются, а танцоры их "достижения" должны подтвердить. "Сколь много достижений,— говорят на Вятке,— да жить сколь трудно, ой сколь трудно-то..."

Тот самый русский царь Александр II, объявивший всему миру, что у России есть только два надежных союзника, ее армия и флот, в юности своей, готовясь к правлению страной, объезжал область за областью, край за краем для познания земель и жизни народа. На память о его посещении Вятки благородный вятский народ заложил большой городской парк, называемый сегодня опять Александровским.

В честь приезжавших на День города Сатарова, "друга" всех детей страны А.Лиханова, прочих московских "выдающихся", приглашаемых властью официальной, горожане деревья не сажают. Смысл какой? Горожан к "высоким" гостям просто не подпускают, да и за что уважать их, "идеологов-аналитиков-спасителей", за что? Сажают сами в чужом, в царском парке деревца на память о себе, а дары эти данайские что-то скоро засыхают.

Культура официальная — не только порушенные в колхозах клубы, стоящие в малых городах тоскливые, без крыш, здания Домов культуры, остановленные в строительстве еще при забалтывании краха страны Горбачевым со сворой "перестройщиков". Это еще и система управления, по готовому каналу которой прошел еще один удар ненавистников России, выражаемый словами "на культуру у нас денег нет". Бескультурье выравнивает людей и животных. Здесь работать на разрушение было намного проще, — достаточно в бюрократическую машину нужное запустить сверху, из столицы, а до районного баяниста безденежье само докатится.

Был и остается еще один момент в культуре, управляемой через систему чиновников,— и очень внимательный для провинции момент. Отторжение официальной культурой, выборочное, творцов, и отторжение творцами: художниками, писателями, актерами, музыкантами — отношений с начальниками официальной культуры. В провинции, где все творческие личности на виду и чиновники рядом, творцы живут сами по себе, а чиновники сами по себе, и одним непонятно, на кой шут другие нужны.

То ли воздухом руководят чиновники, то ли качанием веток от движения воздуха. Есть отчеты бюрократические о проделанной работе, и есть работа, делаемая в стороне от них. Когда приезжают в вятскую провинцию литературоведы, художники, дипломаты, скажем, Швеции и говорят, что у них работа с творческими личностями — дело сугубо государственное, с обеспечением мастерскими художников, финансами — труда писателей, музыкантов, актеров, то становится понятнее, в какое болото запихали Россию. И сколько же еще десятилетий чиновникам государства российского на нашу культуру будет наплевать?!

Культурой все почему-то руководят профессиональные номенклатурщики, близко не бывавшие в аудиториях и на экзаменах в институтах культуры. Кто из творцов с кем из чиновников пьет водку или сидит рядом на "представительных" концертах — все в провинции важно, ото всего идет результат и никуда мы не уехали от гоголевских картин из "Ревизора". Если сам творческий человек согласен на зависимость и ищет ее для скорого получения почетного звания, признания не народом, так начальством — тут ему скорый конец, сначала творческий. Об этом скучно говорить, но нет, наверное, ни одного провинциального города, от кумовства-своячества свободного,— при власти любой. Но творчества без свободы не бывает, вот и цена...

Вдобавок, провалившись в скудные остатки бюджетных денег после ухода от власти коммунистов, культура официальная потеряла ясно выраженное национальное содержание работы, чего и добивались яковлевы-ковалевы-собчаки-новодворские. Никто не заявляет: идеологическая направленность должна быть национальной, русской в России. Свобода творчества оказалась не у ельцинистов, существующих и в провинции, а у тех, кому и раньше идеологическая удушиловка мешала, и нынешняя удушиловка финансовая досталась им же, не прекратившим творить по потребности своей. Так на месте живой воды мастерства, элегантности, гармонии красоты, основанной на правде, отошедшей в новое подполье, образовалось болото пошлости. С песенками, неповторимыми из-за глупости содержания и штакетной музычки, с наездами в провинцию то "Голубой луны", где Моисеев показывает задницу зрителям под визг восторга своих "голуболунников", то "великих" попсовых "графов" и "княгинь". С телеви- дением от самого поезда появляются в провинции микрофонные бормотальщики, кумиры попсы местной, через увлекающихся ерундой подростков выгребающие хлебные деньги из карманов родителей — билеты на питерских и московских "не открывших ничего" стоят бессовестно дорого. А еще дороже — на выезды хазановско-жванецкие, когда собираются шелковокостюмные хохотуны в зале, а со сцены сплошняком летят издевки над обворованным, униженным русским народом. Да, нагадили, но еще и поглумиться им требуется...