Газета Завтра 1181 (29 2016) - [19]

Нам просто следует уяснить, насколько глубоко Вашингтон был погружён в готовящуюся операцию. Вовлечение, несомненно, было, но именно со стороны  аппарата, ориентирующегося на неоконов и на жёсткую схему по отношении к России.

Самый верх Вашингтона мог не знать до конца о планируемых инициативах. Но средний эшелон, безусловно, был в курсе дел и осуществлял помощь. Отсюда вытекает и разборка внутри военной машины США со стороны Обамы и Керри. Но громких выводов делать не будут. А вот провалившийся аппарат сделает всё для того, чтобы неугодного политического деятеля, то есть Эрдогана, убрать. В таких провальных случаях спецслужбистская машина всё равно в конечном итоге будет работать на снос неугодного деятеля, и об этом Эрдоган знает и осознаёт всю опасность своего положения. Ссориться с Вашингтоном сразу и до конца он  не будет, но будет стремиться изо всех сил себя страховать по другим линиям, ища новых союзников и соратников. И здесь могут пригодиться связи с РФ и с КНР. Возникает пунктир нового мощнейшего союза.

Осмелимся предположить, что в складывающейся обстановке  возможны два варианта. Либо небольшие изменения без кардинальных прорывных перемен – в том случае, если Россия и Турция  по каким-то причинам замрут на месте и не сумеют правильно оценить всю привлекательность текущего момента. Либо возможность структурного прорыва, который будет базироваться на новом подходе как Москвы, так и Анкары к текущим  проблемам (Сирия) и ко всей стратегической ситуации, складывающейся в мире. Это,  безусловно, отбрасывание старых конфликтов и  наслаивающихся противоречий. Дело в том, что среди заговорщиков были преимущественно те политические элементы, которые стояли за сбитым российским самолётом, и которые взаимодействовали с неоконами США и строили планыширокомасштабного наступления на российский Кавказ и, совместно с бандеровским Киевом, на  российские внутренние области. Теперь же, после первого прямого разговора Путина с Эрдоганом, ареста в Турции последователей неоконов, возникает возможность поразительного и чёткого манёвра Москвы совместно с Эрдоганом по урегулированию в Сирии с применением тех методик, которые были использованыв своё время в Ливане. Без раздела Сирии на куски, но с жёсткими рамками и границами различных районов. Латакия остаётся в руках алавитов вместе с Дамаском при защите РФ, а Турция получает значительное влияние во всех других  областях при совместной борьбе с  террористическими группами. Тем самым алавиты заняли бы важные приморские районы, а сунниты взяли под эгидой Турции нефтяные прииски и стратегически важную пустыню, в то время как курды остались бы в своих землях. Государство бы оставалось Сирией, но имелоконфедеративный характер. Тем самым Турция и Россия прекратили бы братоубийственную и религиозную войну с выдавливанием из региона Запада как такового. Конечно, это очень приблизительный план, но именно сейчас и в ближайшие месяцы Путин может сделать решающий манёвр, что полностью исключит схему партизанских войн против России. Бог или высший разум покровительствует России и Путину, но и Россия с русскими должны жёстко работать, чтобы победить.

Вопрос номер три. А что будет дальше в мировой политике?

Совершенно ясно, что Эрдоган качественно укрепит свои внутренние позиции, проведёт кардинальную чистку в армии и спецслужбах, осуществит референдум и в течение года-полутора закрепит новую политическую структуру государства. В этот период у него проявятся серьёзные осложнения как с ЕС, так и с США. Уже сейчас руководство ЕС заявило «о необоснованных арестах» турецких заговорщиков, а Эрдоган тут же поставил вопрос относительно восстановления смертной казни, что выводит их отношения на крупные противоречия идеологического характера. Со стороны Анкары последовало и требование о выдаче руководителя заговора. Является он им или нет – длянас не важно. Но противоречие возникло. И тут же была закрыта американская авиабаза в Инжерлике.

Все эти наслоения стратегического порядка  будут максимально сказываться на турецкой активности в Сирии и вообще на Ближнем Востоке. Придётся Анкаре по-новому отлаживать концепцию возрождения Османской империи и расширения своего военно-политического влияния.  Несомненно, Турция будет вынуждена и станет искать новые развязки существующих проблем и противоречий. Нетрудно представить, что США, принимавшие то или иное участие в подготовке путча и имеющие на руках Гюлена, войдут в фазу сложного взаимодействия с Эрдоганом и его структурой. Всё это позволяет увидеть контуры позитива для российской внешней политики.

Вопрос номер четыре. А что Россия и Кремль, куда они могут продвинуться?

Здесь, грубо говоря,есть две дороги для российской политики. Либо продолжить напряжённость с Анкарой, критикуя  её совместно с Западом за нарушение прав человека и необоснованные аресты, а в пропаганде вести  замаскированный накат на Эрдогана, как это делали «Эхо Москвы» и другие либеральные издания. Иными словами,  присоединиться в этом к ЕС и США, надеясь, что это позволит смягчить подход Запада к России, поможет её включению в консорциум «благородного семейства». Но ведь не включат, а Путина не реабилитируют за Крым и будут всё равно  наносить удары с территории, подконтрольной Киеву. Поэтому такая линия  маловероятна.