Газета Завтра 1084 (35 2014) - [17]

И дальше до середины ноября Жуков мотался - четыре часа самолётом - между Сталинградом, где как заместитель Верховного был главным руководителем, и Ставкой, где Сталин выслушивал его доклады, советовался, где они и Василевский строили планы.

3 сентября Жуков получил на фронте телеграмму Сталина: "Положение со Сталинградом ухудшилось. Противник находится в трех верстах. Город могут взять сегодня или завтра. Потребуйте от командующих войсками, стоящих к северу и северо-западу от Сталинграда немедленно ударить по противнику и придти на помощь сталинградцам. Недопустимо никакое промедление Всю авиацию бросьте на помощь Сталинграду". Жуков попросил перенести операцию на 5 сентября и сообщил: "Я сейчас же дам приказ авиации бомбить противника всеми силами".

5 сентября на рассвете началось наступление. После залпов "катюш" наши пошли в атаку. "Я следил за ней, - писал Жуков, - с наблюдательного пункта командующего 1-й гвардейской армии". "Ах, следил! - слышу я голос полководца Ащина-Мальбрука, - Вот если бы он сам бежал с винтовкой в атаку, тогда бы мы с Чуевым и Хвостовым признали, что он "участвовал", а так

"Поздно вечером позвонил Верховный.

- Как идут дела?

Я доложил, что весь день шло очень тяжелое сражение

На другой день бой разгорелся с ещё большим ожесточением Кроме фронтовой, была введена в бой авиация дальнего действия под командованием генерал-лейтенанта А.Е.Голованова". Того самого, который сейчас, видимо, читал письмо Сталина или писал ему ответ, а потом с помощью Чуева оболгал уже умершего маршала.

12 сентября по вызову Верховного Жуков опять был в Ставке. На этот раз они с Василевским высказали Сталину идею контрнаступления под Сталинградом, осуществить которую после коллективной детальной разработки удалось лишь в ноябре.

На другой день Жуков опять вылетел в Сталинград. "13,14,15 сентября были для сталинградцев тяжелыми, слишком тяжелыми днями В конце сентября И.В.Сталин вызвал меня в Москву для более детального обсуждения плана контрнаступления После обсуждения плана Верховный сказал мне:

- Вылетайте обратно на фронт. Принимайте все меры, чтобы измотать противника". И так без конца. Читайте дальше сами, полковник Ащин, если умеете.

А за два недели до окончания Сталинградской битвы, когда немцы были уже давно окружены и великолепный итог битвы стал уже очевиден, - 18 января 1943 года Жукову, первому за время войны, было присвоено звание маршала Светского Союза, вскоре он получил орден Суворова 1-й степени №1, потом - орден Победы №1. Василевский вскоре тоже стал маршалом и кавалером орденов Суворова и Победы.

Неужели, Ащин, в вашу высоколобую полковничью голову не приходит простая мысль: кто лучше знал и мог судить о Жукове, оценить его дела - Сталин, который плечом к плечу прошел с ним всю войну, считал нужным посылать его на самые трудные и ответственные участки фронта, и при этом присвоил ему высшее звание, награждал самыми почетными орденами, наконец, поручил принять капитуляцию немцев, а потом - принимать Парад Побелы, - Сталин или вы, созерцавший на диване лишь портрет маршала и даже, судя по вашим статьям, лишь одним глазом прочитали его воспоминания? Неужели Сталин был дурее вас?

А ведь вы в своём разоблачительном энтузиазме, который точнее было бы назвать оголтелостью, доходите до попытки представить маршала Жукова в образе "мальчика, не выучившего домашнее задание" и получившего за эту взбучку от Сталина. Приводите текст этой "взбучки": "Ваше сообщение о нехватке штурмовиков на 1-м Украинском фронте не соответствует действительности. Вас, должно быть, ввели в заблуждениеУ Вас 336 штурмовиков. Я думаю, что этого пока достаточно" и т.д. И где же тут мальчик для битья? Твердые, но вполне корректные слова строгого и справедливого начальника своему подчиненному безо всякого намёка на невыученные уроки. Наоборот, Сталин даже находит извинительную причину ошибки: "Вас ввели в заблуждение" Такой тон был характерен для Сталина. Но, порой, он бывал гораздо более резок и язвителен.

Маршал Василевский вспоминал об эпизоде во время боев на Харьковском направлении в 1943 году: "Утром 17 августа я получил от И.В.Сталина следующий документ: "Маршалу Василевскому. Сейчас уже 3 часа 30 минут 17 августа, а Вы еще не изволили прислать в Ставку донесение об итогах операции за 16 августа и о Вашей оценке обстановки. Я давно уже обязал Вас как уполномоченного Ставки обязательно присылать к исходу каждого дня операции специальные донесения. Вы почти каждый раз забываете об этой своей обязанности.

16 августа является первым днем важной операции на Юго-Западном фронте, где Вы состоите уполномоченным Ставки. И вот Вы опять забыли о своем долге перед Ставкой и не присылаете донесений.

Последний раз предупреждаю Вас, что в случае, если Вы хоть раз еще позволите себе забыть о своем долге перед Ставкой, Вы будете отстранены от должности начальника Генерального штаба и будете отозваны с фронта. И.Сталин" (Дело всей жизни. С.335).

А Рокоссовский вспоминал, что однажды был невольным свидетелем столь взаимно резкого разговора Сталина и Жукова, что счел нужным сделать замечание своему старому товарищу.