Газета "Своими Именами" №43 от 23.10.2012 - [27]

Вспоминаю какую-то давно виденную пьесу или кино. В одном из эпизодов из церкви возвращается старый купец, который перед уходом положил у калитки дощечку, чтобы переходить лужу. К его возвращению дощечку уже украли. И старик сетовал: «В старину всё больше убивцы были да разбойники – боялись по мелочам грех на душу брать!». И я думал, что это была просто стариковская ностальгия по прошлому, а теперь смысл этой фразы «про старину» смотрится совсем иначе.

Года 3 назад рассказывал читателям о книге с воспоминаниями четырех поколений священников, жизнь которых захватывала период с 1814 по 1937 год. Книга называется «Страницы истории России в летописи одного рода», в ней четыре священника описывают свою жизнь. И я цитировал из этой книги вот такой момент: «А вот был во Владимире архиепископ Алексий! …Был он роста высокого, выше меня, стана полного, с большим животом; пухлый лицом, словно надутый; такие же пухлые руки, пальцы которых из-за этой пухлоты как будто между собой не сходились. Получалось впечатление, когда подходишь к нему под благословение и целуешь его руку, то словно как целуешь толстую надутую лягушку. Иные брезговали такой рукой и под благословение его не подходили. Ел он — говорили — очень много и жирно; мог съесть, будто бы, по тридцати мясных котлет. Чтобы после такого сытного обеда не хватил его апоплексический удар, отдыхать на постели после обеда ему врачами было воспрещено, а были предписаны какие-либо телесные движения и упражнения на свежем воздухе».

Ну а когда набил живот мясом, то и мысли возникают, если не о Боге, то о божественном.

«Страшно любил он женский пол. Он был женат на актрисе, и когда с ней развелся, то принял монашество и дошел до архиепископства. Все же она, говорили, во Владимире его навещала и жила по нескольку дней у него. В самом Владимире были у него две любимицы-попадьи, жены тамошних священников (Уварова и Благовещенская). За то и пользовались эти священники особым вниманием и расположением Алексия: он устроил их там же в лучшие приходы и награждал почетными должностями. Близость этих двух матушек была известна всему городу, и вот в одно время по городу, при бульварах и на стенах была развешана карикатура, изображающая Алексия, держащего попадью на коленях.

Большую близость Алексий имел и с городским женским монастырем, куда он часто ездил служить и просто пить чай.

О свободном обращении к монастырю Алексия был такой рассказ. К нему пришла раз монахиня, по делу ль какому иль с праздником поздравить, не знаю! Но только не утерпел отец... обнял... А она ему и говорит: «Владыко! Ведь Вы должны быть святым: Вы ангел — что вы делаете?» А он в ответ ей: «Да, я — ангел, но падший!»»

Этот святой отец в Бога не верил? Может, и не верил… А может, грешил, чтобы покаяние было искренним. Ангел-то он падший потому, что учитывал - перед смертью искренне покается, и все будет на мази. Бог-то он добрый, Бог верующих любит. М-да… А потом попы жаловались, что большевики долгогривых не уважали. Да большевики своих за такие штучки из партии гнали, а в конце 30-х и расстреливали, за что им таких долгогривых уважать-то было? Их весь народ не уважал.

Становится видна и необоснованность претензий к Гундяеву за «ролексы» и «мерсы». Да он же просто грехов набирает побольше, чтобы было в чем раскаяться перед смертью поискренней! Если будет безгрешным, то в чем будет каяться? Что тут непонятного?

Вот и задумайся над этим. У атеиста нечем отмыть грязную совесть и если совесть есть, то спасения от её угрызений нет. А у верующего в любой церквушке «мистер Мускул» к его услугам. Попу заплатил, свечку зажег, покаялся – и снова как огурчик! И вот этот факт удобства покаяния опровергает мои прежние мысли о спасительности веры для Души человека. Если человек с совестью, то он и в вере человек. А без совести вера делает из человека еще большее животное, чем пребывание в атеизме.

Становятся понятными причины некоторых фактов, которые я раньше приводил просто как факты. Скажем, в Первую мировую войну, которая в России была названа «Отечественной», генералы, офицеры и солдаты перед Богом клялись хранить верность России. И уже в первый год войны миллион этих верующих сбежала в тыл дезертирами, а в каждой битве эти верующие, вместо того чтобы действовать оружием, сдавались в плен десятками тысяч. Ну да, есть грех нарушения присяги, но ведь можно в этом грехе покаяться, попросить прощения у своего главного начальника. У Бога. Так зачем же шкурой своей рисковать?

А ведь с первого дня Первой мировой войны Россия воевала, имея на континенте союзниками Англию, Францию, Италию, Бельгию, Голландию, Румынию, Грецию, не считая подключившихся позже Японию и США. И всё равно по сути сдалась. Я не буду приводить расчёт, который приводил уже неоднократно, если хотите, посмотрите его в «Убийство Сталина и Берии», а дам итоговые числа.

В войну 1914-1917 гг. немцам, для того чтобы взять в плен одного русского верующего офицера, нужно было убить или ранить около 5 других офицеров. Для пленения 1 верующего солдата – около двух солдат.

В войну 1941-1945 гг. неизмеримо более сильным немцам и всей вшивой Европе для того чтобы взять в плен одного советского офицера-атеиста нужно было убить или ранить 40 других офицеров. Для пленения одного солдата-атеиста – около 34 солдат.