Газета "Своими Именами" №42 от 16.10.2012 - [25]

Качество элиты связано с децентрализованным, криминальным насилием и высоким уровнем страха. От путинского авторитаризма и, соответственно, укрепления центральной власти ожидали снижения насилия, «наведения порядка», но эти надежды не оправдались. Советские люди, помнящие семидесятые годы, могут рассказать, что во многих деревнях в двери не врезали замки, а ключ клали под дверной коврик даже в городах. На первых этажах многоквартирных домов не было решёток на окнах, никто не устанавливал охранную сигнализацию. Квартирные железные двери отсутствовали. Ситуация стала меняться уже в восьмидесятые годы, а в девяностые произошёл взрыв криминального насилия. Об этом свидетельствует сегодняшняя статистика Министерства внутренних дел России.

Обращает на себя внимание не только резкий рост числа преступлений, но и продолжение этой тенденции в годы президентства Путина. Ещё более наглядным является количество жертв насилия. За годы «стабильного правления» Путина пострадали от преступных посягательств 8 522,3 тыс. женщин, 14 635,3 тыс. мужчин, из них погибли 146,1 тыс. женщин и 496,4 тыс. мужчин. В стабильной России с насилием и угрозами за последние двадцать лет так или иначе столкнулась половина российских семей. Питерская коррумпированная власть радикально изменила представления о социальных нормах. Страх и подозрительность - мотивы хозяйственного поведения, которые в таких условиях становятся намного сильнее стремления к максимизации дохода. Случаи, когда за перечисленные деньги не предоставляются товары и услуги, когда партнёр изымает из фирмы всю ликвидность и исчезает вместе с ней, когда не возвращаются кредиты, а предоставленные залоги ничего не стоят, не говоря уже о рейдерстве, являются обычной и повсеместной российской практикой, и питерские в ней играют лидирующую роль. При этом большая часть ситуаций, где фигурируют сотрудники ФСБ, МВД, Генпрокуратуры, судов, Кремля и патриархии не регулируется в судебном порядке.

Путинская экономическая система имеет мало общего с контрактами, исполнение которых гарантируется работой судов и рациональным расчетом, калькуляцией издержек и доходов. Работоспособность путинской «мыльной» власти и российской экономики основана именно на клиентских сетях, неформальном неравенстве и отсутствии возможностей публичного оспаривания. Перенос конфликтов Кремля, правительства и РПЦ в сферу публичной политики вызывает бурю негодования, протопоп Аввакум до сих пор прав. Народная правда не соответствует путинской и патриаршей.

Специфика ведения бизнеса в путинской России в условиях криминального насилия, олигархических связей и клиентских сетей оставляет чувство неудовлетворённости у экономиста, видящего полное отсутствие экономики государства. Описание путинской экономики иногда проявляется в уголовных делах, связанных с коррупцией – и в то же время её нет, так как любое преступление по определению является отклонением от нормы, подлежащей исправлению, но не самой нормой. В путинской России всё наоборот.

Клиентские сети питерской партии власти в России можно разделить на федеральные и региональные. Местные коррупционные сети могут успешно функционировать только при наличии питерского курирования их через региональных или федеральных покровителей.

Все крупные иностранные корпорации, осуществляющие прямые инвестиции в создание новых производств в России, входят в федеральные сети и могут для своей защиты использовать доступ к регулирующим органам соответствующего уровня. Этим объясняется концентрация иностранного бизнеса и штаб-квартир корпораций в Москве и Подмосковье. В федеральные сети питерской коррупции входят и отечественные нефтяные, металлургические, химические, телекоммуникационные, торговые корпорации, которые находятся под контролем «смотрящих» Кремля. Они имеют собственные службы безопасности, департаменты по «связям с общественностью» и департаменты по «связям с государственными органами» и т.д. Для таких корпораций предметом торга с «местными распальцовщиками», в качестве которых выступают курирующие их деятельность питерские представители Кремля, являются цены и тарифы, размер налоговых отчислений, «оптимизируемых» через оффшоры и аффилированные, предназначенные именно для сокращения платежей, фирмы. Наличные «заносы» и «откаты» тоже имеют место.

Определить где кончается государственный мониторинг (государево око) и «кураторство» и начинается «монополизация ренты» и «ценовой сговор», сопровождающийся передачей части ренты в Кремль, простому гражданину невозможно. Есть косвенные показатели, такие, как рост цен на электроэнергию более чем в два раза за два года после реформы РАО «ЕЭС», которые никому не позволяют поверить в «эффективность регулирования рынка электрической энергии» путинской властью. Комиссия по борьбе с коррупцией, которую возглавляет президент, постоянно выдвигает требование «борьбы с коррупцией». Учитывая специфику питерских «кураторских-клиентских» сетей, составляющих основу государства, это выглядит как требование ликвидации государственных органов.

Народу невозможно определить грань между необходимой финансовой помощью «структурообразующим» банкам и корпорациям и разделом бюджетных средств между финансово-хозяйственными элитами. Соответственно, частные сети доверия народа Кремлю и президенту, не говоря о бессмысленном правительстве Медведева, разрушаются. Фактически это означает отсутствие гарантий безопасности государства для себя, для отдельной личности и безопасности для всех. Такое возможно только в богатой недрами коррумпированной России при условии постоянного повышения уровня страха, постоянно ощущаемой угрозой для жизни гражданина и членов его семьи. В сегодняшних российских условиях коррумпированного путинского «стабильного» правления, когда насилие не снижается, а растёт, российские региональные коррупционно-клиентские сети охватывают оборот услуг ЖКХ, строительства, местной недвижимости и земли, здравоохранения, спорта, среднего образования и т.д.