Гавана. Столица парадоксов - [38]
Новым ресторанам и кафе нужно было закупать свежие продукты, что в Гаване требовало определенной находчивости. Одним из источников служил рынок «Меркадо 19-и-Бэ», названный по своему месторасположению в Ведадо[67]; это место издавна любили посещать члены дипломатических миссий. Ухоженный уличный рынок под навесом предлагал ограниченный выбор, во многом зависящий от сезона: душистые гуавы зимой, разнообразные сорта плантанов и бананов круглый год, папайи, огромное количество сочных апельсинов (которые раньше экспортировали в страны советского блока в обмен на нефть), травы, лук, чеснок, перцы качуча — маленькие, ярко-красные, с легчайшим намеком на жгучесть. Торговали там и мясом, но уличные рынки — опасное место для покупки мяса в тропиках. Куда лучший вариант — более дорогие магазины в центре Гаваны, где можно приобрести замороженное мясо.
Другой источник — задние сиденья автомобилей, чьи хозяева легально или нелегально разъезжают по округе, продавая свои товары. Удивительно, сколько кочанов цветной капусты помещается на заднее сиденье «крайслера» 1957 года.
В Мирамаре, рядом с чистенькими зданиями посольств в аккуратно подстриженных садах и домиками начала XX века, обычно в стиле ар-деко, рыбаки сидят у моря и на длинные удочки ловят парго, чтобы продать их потом в рестораны. Иногда они берут предварительные заказы.
Всего в нескольких кварталах за большими, аккуратными испанским и китайским посольствами на Пятой авеню Мирамара расположен район под названием Атабей, где дома, хотя тоже ухожены, на вид больше подходят среднему классу. Здесь человек по прозвищу Чино («Китаец») — что неправильно, поскольку его по-настоящему зовут Роландо Ойе и вообще-то он японец — держит органическую ферму. Ойе чинил вертолеты до 1997 года, когда пришлось взять на себя отцовский бизнес. Его отец, занимавшийся сельским хозяйством в Японии, переехал на Кубу в 1935 году. Органическое фермерство проще, чем традиционное, когда в стране дефицит химических удобрений.
Ойе выращивает душистые травы — укроп, петрушку, горчичный салат — с ярким пряным вкусом, а также крошечные помидоры-черри, плантаны, перцы качуча. В переполненной столице он очень рационально использует свой кусок земли размером меньше чем в полгектара, превосходно его планирует и обогащает почву этого спрятанного зеленого уголка натуральным компостом. Его крошечная ферма представляет собой кооператив с 260 членами. По соседству его сестра руководит аналогичной органической фермой-кооперативом.
Одна из прелестей Гаваны состоит в удивительных островках разнообразной деятельности, возникающих в неожиданных местах. В обветшалом и стареющем городе гаванцы обладают талантом находить способы применения разным малозаметным или заброшенным пространствам.
На Калле-Меркадерес в Хабана-Вьеха есть ресторан под названием «Ла-Импрента» (La Imprenta). Он выглядит солидным и хорошо организованным, но находится посреди развалин — во дворе здания 1774 года. В 1905 году один типограф открыл здесь мастерскую под названием «Ла-Хабанера» (La Habanera) на первом этаже, но сегодня здание стоит без крыши и внутренней отделки, подобно многим гаванским домам. Частично сохранившиеся стены и каменные арки на втором этаже служат декором ресторана вместе с высокими и стройными королевскими пальмами и другими растениями. Гаванцы — прирожденные садовники. Они сажают везде, где есть место, — на балконах, в квартирах, во дворах. Красивые растения растут здесь без труда и напоминают: если люди забросят садоводство, пышные тропики очень быстро захватят пространство.
Хулио Гарсиа, красивый дородный чернокожий мужчина, кажущийся очень мясистым в этом городе тощих людей, трудится в «Ла-Импренте» официантом и подрабатывает написанием кулинарных статей в журналах. Ничего необычного. Побочный эффект системы, стремящейся обеспечить всех хорошим образованием, состоит в том, что чуть ли не у всех высокая планка притязаний. В апреле 1996 года Кастро заметил: «В нашей стране каждый стремится заниматься только умственным трудом. Этот порок породили сама Революция и наши университеты».
Поскольку государство открыло возможность зарабатывать доллары, то в Гаване пошел и обратный процесс: профессора и инженеры захотели водить такси.
Гарсиа называет рагу с курицей из «Ла-Импренты» аутентичным крестьянским блюдом. «Настоящая кубинская еда — это пища рабов. Она не европейская», — сказал он мне. И тут, как и в отношении многих популярных блюд, он, видимо, прав. Вот рецепт из «Ла-Импренты» со слов Гарсиа. (Мои комментарии — в скобках.)
Зарубите цыпленка.
Ощипайте его и почистите.
Порубите на куски тем же мачете, каким его убивали. Положите куски в посуду с небольшим количеством воды (так, чтобы покрыть мясо, и еще добавьте четыре большие щепотки соли, два лавровых листа и три больших куска моркови), поварите немного (примерно 70 минут) и удалите кости (и кожу).
Налейте в сковородку небольшое количество (четверть чашки) растительного масла — нормального масла, не оливкового (многие гаванцы пользуются оливковым маслом, как правило испанским, когда есть возможность, но истинный
Историю человечества невозможно себе представить без молока. Первая пища, которую мы пробуем в своей жизни, оставила след в религии, политике, культуре, экономике, медицине… Многие мифы о сотворении мира восходят к молоку. Древние греки, например, считали, что Млечный Путь появился, когда богиня женственности Гера пролила молоко при кормлении Геракла – каждая капля стала звездой нашей галактики. Само слово «галактика» происходит от греческого γάλα – «молоко». Тысячелетия не утихают споры вокруг употребления молока человеком.
Вопросы – главная движущая сила нашей жизни. Задавая их, ученые открывают что-то новое, а дети познают мир. Да и вообще, все человечество движется вперед именно благодаря тому, что люди задают вопросы.Но какие же из них – самые главные? Почему? Сколько? Где? Должен ли я? Смею ли я? А может быть, есть еще и другие, не менее важные?Именно эти, самые важные вопросы в истории человечества задает в своей книге Марк Курлански, сопровождая легкий, остроумный текст авторскими иллюстрациями.
Марк Курлански прославился неожиданным выбором героев для своих "Историй" — то он напишет "Всеобщую историю соли" (русский перевод 2007 года), то "Историю трески", то "Историю ненасильственного сопротивления". На этот раз героем его книги стал год. Он называет четыре фактора, создавшие 1968 год: движение за гражданские права, превращение молодого поколения в единую сознательную силу, война во Вьетнаме и телевизионные новости, уже объединявшие мир, но еще не укрощенные цензурой. Именно в том году одновременность событий, происходивших в разных концах мира с самыми разными участниками и по самым разным причинам, и знание людей об этой одновременности стали самостоятельным фактором истории.
Большинство книг, статей и документальных фильмов, посвященных панку, рассказывают о его расцвете в 70-х годах – и мало кто рассказывает о его возрождении в 90-х. Иэн Уинвуд впервые подробно описывает изменения в музыкальной культуре того времени, отошедшей от гранжа к тому, что панки первого поколения называют пост-панком, нью-вейвом – вообще чем угодно, только не настоящей панк-музыкой. Под обложкой этой книги собраны свидетельства ключевых участников этого движения 90-х: Green Day, The Offspring, NOF X, Rancid, Bad Religion, Social Distortion и других групп.
По благословению епископа Гатчинского и Лужского МИТРОФАНА Эта книга о соратниках и сомолитвенниках преподобного Серафима Вырицкого по духовной брани, ряд из которых также прославлен в лике святых. Их непостижимые подвиги являются яркими примерами для современных православных христиан, ищущих спасения среди искушений лежащего во зле мира сего.
Рассказы известного ленинградского прозаика Глеба Горышина, представленные в этой книге, основаны на личных впечатлениях автора от встреч с И. Соколовым-Микитовым и М. Слонимским, В. Курочкиным и Ф. Абрамовым, В. Шукшиным и Ю. Казаковым, с другими писателями разных поколений, чей литературный и нравственный опыт интересен и актуален сегодня.
История народа воплощена в жизни отдельных семей. Россия – страна в основе своей крестьянская. Родословная семей с крестьянскими корнями не менее интересна, нежели дворянская. В этом убеждает книга «Мир и война в жизни нашей семьи», написанная Георгием Георгиевичем Зубковым, Верой Петровной Зубковой (урожд. Рыковой) и их дочерьми Ниной и Людмилой. В книге воссоздается противоречивая и сложная судьба трех поколений. В довоенные годы члены семьи были не только активными строителями новых отношений на селе в ходе коллективизации, индустриализации и культурной революции, но и несправедливыми жертвами раскулачивания и репрессий вследствие клеветнических доносов. Во время Великой Отечественной войны все четверо стали узниками фашизма с 22 июня 1941 г.
Рассказ о жизни и делах молодежи Русского Зарубежья в Европе в годы Второй мировой войны, а также накануне войны и после нее: личные воспоминания, подкрепленные множеством документальных ссылок. Книга интересна историкам молодежных движений, особенно русского скаутизма-разведчества и Народно-Трудового Союза, историкам Русского Зарубежья, историкам Второй мировой войны, а также широкому кругу читателей, желающих узнать, чем жила русская молодежь по другую сторону фронта войны 1941-1945 гг. Издано при участии Posev-Frankfurt/Main.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.