Гаунтлгрим - [5]
Обратив более пристальное внимание на гнома, Пуэнт, возможно, отметил бы кое-что еще, что заставило бы его густые брови поползти на лоб. Гном наполнил кружку раньше, чем развернулся лицом к собравшимся, предающимся воспоминаниям о прежних временах с Кэтти-бри и Реджисом и не обративших на виночерпия никакого внимания. Из спрятанного на поясе мешочка Нанфудл вытащил крошечный пузырек. Осторожно покрутив пробку и бросив быстрый взгляд на остальных, гном высыпал несколько кристаллов в кружку Бренора. Дождавшись полного растворения вещества, он с удовлетворением кивнул и вернулся к столу, поднеся кружку королю.
— Я могу предложить тост за леди Шаудру? — спросил гном, имея в виду эмиссара Мирабара, которую он сопровождал в Мифрил Халл десятилетия назад и убитую Обальдом во время той ужасной войны. — Старые раны зажили, — произнес Нанфудл, поднимая свою кружку.
— Да, за Шаудру и за всех, кто пал, защищая клан Боевого Топора, — согласился Бренор и сделал большой глоток меда.
Нанфудл кивнул и улыбнулся, надеясь, что Бренор не почувствует горечи яда.
— О горе Мифрил Халлу! И да летит ко всем лордам, королям и королевам Серебряных Земель весть, что король Бренор заболел этой ночью! — возгласили дворфы-герольды спустя несколько часов после поминального торжества.
Залы всех святилищ Севера были заполнены, когда эта весть распространилась, поскольку король Бренор был всеми любим и ему Серебряные Земли были признательны за перемены к лучшему. Нет-нет да вспыхивали разговоры о войне с Королевством Многих Стрел, некогда подписавшим договор в ущелье Гарумна.
Бдения у ложа короля в Мифрил Халле были торжественными и печальными, но отчаяния не было в них. В конце концов, Бренор прожил хорошую, длинную жизнь и окружил себя сильными духом дворфами. Клан был крепок, и клан будет жить и процветать долгие годы после ухода великого короля Бренора.
Но все же проливалось много слез всякий раз, когда Кордио объявлял, что состояние короля не улучшилось и Морадин не ответил на их молитвы.
— Мы не можем помочь ему, — сказал Кордио Дзирту после третьей ночи неспокойного сна Бренора. — Это не в наших силах.
Он ожидал возражений Дзирта, но в лице дроу не отразилось ни надежды, ни протеста.
— Ах, мой король! — стонал Пуэнт.
— Горе Мифрил Халлу, — бубнил Банак Браунвил.
— Это не так, — ответил Дзирт. — Бренор не нарушил обязанностей перед кланом. На его трон есть достойные претенденты.
— Ты говоришь так, как будто он уже мертв, эльф! — выругался Пуэнт.
Дзирт ничего на это не ответил, только кивнул, извиняясь.
Они вошли и сели у постели Бренора. Дзирт взял руку своего друга и не отпускал до самого рассвета, когда король Бренор сделал свой последний вдох.
— Король умер, да здравствует король, — произнес Дзирт, поворачиваясь к Банаку.
— Да будет благословенно царствование Банака Браунвила, одиннадцатого короля Мифрил Халла, — сказал Кордио.
— Я не достоин, жрец, — ответил старый Банак, во взгляде которого застала скорбь, а на сердце лег тяжкий груз. Стоя за креслом, сын похлопал старого дворфа по плечу. — Если бы я хотя бы наполовину мог стать таким хорошим королем, как Бренор, весь мир признал бы мое правление достойным — нет, великим.
Тибблдорф Пуэнт споткнулся и припал на колено перед Банаком.
— Я… моя жизнь для тебя, мой… мой король, — сквозь слезы, запинаясь и заикаясь, произнес берсерк.
— Будь благословен, — ответил Банак, возложив ладонь на косматую голову Тибблдорфа.
Неукротимый берсерк закрыл руками мокрое от слез лицо и, повернувшись, наклонился к Бренору, чтобы крепко его обнять, затем с громким воплем бросился из комнаты.
Бренор упокоился рядом с Кэтти-бри и Реджисом, и это был величайший мавзолей, когда-либо возведенный в древней твердыне дворфов.
Один за другим старейшины клана Боевого Топора прибывали, чтобы присоединиться к долгому и воодушевленному перечислению славных деяний прожившего долгую жизнь могущественного короля Бренора, который вывел своих людей из холодных подземелий в Долине Ледяного Ветра и вернул древний дом своему клану. Не столь уверенно, но говорили о тонком дипломатическом таланте Бренора, который так кардинально изменил политический расклад Серебряных Земель.
Днем и ночью в течение трех суток дворфы, люди, эльфы, орки отдавали дань памяти почившему королю и славили его достойного преемника, великого Банака Браунвила Боевого Топора. Все соседние королевства прислали своих эмиссаров, и даже орки Многих Стрел высказались — жрица Джесса Дрибл-Обальд произнесла длинную хвалебную речь, приветствовала нового замечательного короля и выразила надежду, что король Банак будет править так же мудро и дальновидно, а Мифрил Халл будет процветать под его руководством. И не было ничего неискреннего в словах молодой жрицы, но тем не менее многие из собравшихся дворфов ворчали и плевались, остро напомнив Банаку и остальным лидерам, что работа Бренора по налаживанию добрососедских отношений с орками еще далека от завершения.
Опустошенные, подавленные, истощенные эмоционально и физически, Дзирт, Нанфудл, Кордио, Пуэнт и Конрад рухнули в кресла возле камина. Это было любимое место Бренора. Они подняли еще несколько тостов за своего друга и стали вспоминать многие хорошие и героические приключения, которые разделили с замечательным дворфом.
