Гаугразский пленник - [15]

Винс уж точно впечатлился. Зря мне казалось, что это раньше он был красный.

Но окончательно его добила рекламная вставка (без нее эротические программы не скачиваются, даже с пиратских серверов): «Генная контрацепция — оберег вашей любви. Гарантия — 99,9(9)%». На фоне танцующих сперматозоидов.

— Что это? — пролепетал он.

— Суровая правда жизни. — Я резко вскочила с кровати, и стены выкинули нейтральный стереоорнамент. — Ноль целых ноль один в периоде процента. Тайна моего рождения. Всегда полезно помнить.

Кадык на Винсовой шее судорожно дернулся. Пожалуй, с мальчика на сегодня хватит. Интересно, он когда-нибудь целовался?… Вряд ли.

— Ну, что там у тебя? В смысле, к Робу. Да ты не бойся, садись.

Надо было видеть, с какой обреченной физиономией он опустился на краешек кровати — больше в моей комнате сидеть не на чем, все продумано. А коснувшись задницей ворсистого покрытия, чуть не подпрыгнул, словно сел на животное ежика из лесной экосистемы. Хотя «Камасутру» я, разумеется, уже отключила.

Не знаю, почему я его все время мучаю. Прикольно, вот и все.

— Но ты клянешься, что никому?…

Я пожала плечами:

— Слушай, ты же сам ко мне пришел. Обратиться прямо к Робу тебе, видите ли, слабо…

— Не слабо. Просто…

— Да поняла, поняла. Не знаешь, как найти правильный подход. Но это твои проблемы, Винс! Я и так отменила важную встречу, а теперь ты сидишь тут и уже сорок минут пытаешься развести меня на какую-то идиотскую клятву. Или говори, или всего хорошего.

Насчет важной встречи я, конечно, загнула: договаривались с Далькой пойти в одно заведение, где, она говорит, новая потрясная виртуалка по взаимоотношению полов, — лично я не вижу, в чем кайф, там обычно тусуются одни задохлики вроде Винса. Так что пусть идет сама, я даже рада. Но это дурацкое «никому-никому»… как маленький, честное слово! И не скажешь, что вот-вот пятнадцать стукнет, даже на неделю раньше, чем мне.

— Юсь… — протянул совсем уж жалобно. — Просто это не моя… ну, не только моя тайна. Если ты кому-нибудь скажешь, то подведешь очень хороших людей… поклянись, Юста, я тебя очень прошу!…

Честное слово, он меня достал! Я возвела глаза к потолку — на верхнем мониторе все еще извивались в эконом-режиме бледные камасутровцы, жаль, что Винс не видел, — и, чувствуя себя полной дурой, сказала:

— Клянусь.

Он расплылся в блаженнейшей улыбке; казалось, что даже рубиновые уши улыбались, слегка шевелясь над белыми волосами.

— Ну вот видишь! Я всегда знал, что тебе можно доверять.

Как будто я уже успела не выдать его тайну под страшными пытками. Вздохнула:

— Поехали.

Винса, конечно, тут же переклинило; однако он героически преодолел зажим, несколько раз сглотнул, запасся впрок воздухом и заговорил:

— Это касается моей практики по первичной специализации… кафедра сравнительной истории и этнографии доглобальных народов, я ведь тебе рассказывал?

— Рассказывал. Самая бесперспективная из всех возможных. Ну и?…

— Нет, почему… Ты просто не знаешь Ингара, то есть доктора Валара, он мой руководитель… я вас познакомлю, честно! Собственно, это его проект. Ингар начал над ним работать еще тогда, когда мы с тобой в группу социализации ходили. Проблема в том, что начальство очень косо смотрит на исследования в этом направлении. Прямо не запрещают, конечно, но… ты понимаешь: «несвоевременно, нецелесообразно, риск во много раз превышает потенциальную научную ценность результатов» и все такое. Финансирование, само собой, ноль, плюс Ингару постоянно подбрасывают всякую левую нагрузку — например, практикантов вроде меня…

— Его проблемы. Хотя сочувствую.

— Да нет, я как раз… — Сбить Винса с потока умных мыслей легче легкого; никогда не упускаю случая. — Я даже… ну ладно. Так вот. На сегодня Ингар все-таки подготовил потрясающую теоретическую базу, ну и материальную кое-какую… Словом, он уже готов приступить к полевым исследованиям. Есть люди, которые добровольно согласились войти в состав экспедиции. — Тут он просиял, как новенький СД-ром. — Но…в общем, ради чего я и решил к тебе обратиться. То есть к твоему брату.

— Стоп-стоп-стоп. — Я замахала руками. — Так не пойдет. Какие исследования? Что за экспедиция? Конкретно.

Он замялся:

— Юста… Это не совсем легально, и…

— Я же поклялась.

Можете себе представить, как я ухохатывалась — в душе. На физиономии же ухитрялась сохранять совершенно трагическое, похоронное выражение. Если честно, я давно уже догадалась. История доглобальных народов, тоже мне. И этнография. И мой дорогой братец в придачу.

Негромкий голос Винса съехал до оглушительного шепота:

— Экспедиция на Гауграз.

Я выдержала паузу. А потом спокойно сказала:

— Ты дурак, Винс. И твой Ингар дурак.

За Ингара он заметно обиделся.

— Я же говорил: финансирование — ноль.

— Тогда забудь.

— Но я думал…

— И не думай. Меньше чем за три сотни Роб даже из виртуалки в баре не вылезет. А насчет всяких… любителей острых ощущений у него твердая такса: пять. Если еще не поднял, я в его дела не особенно въезжаю.

Вот теперь на Винса действительно было жалко смотреть. Малиновые щеки поблескивали капельками пота, волосы на висках слиплись, а белый комб аж прилип к телу, обрисовывая далеко не ту мужскую грудь, какую стоило бы обрисовывать. Взмокший, несчастный, он глядел на меня умоляющими глазами побитой собаки (есть такое животное в приграничной экосистеме). Но что поделать?… Я сказала ему чистую правду.