Гастроли запрещенного театра - [4]

Мы рассказали о признаках, отличающих фэнтези от других литературных направлений. Любое произведение, в котором можно найти все вышеприведенные признаки, безусловно относится к жанру фэнтези. Однако, у нас сохраняется ощущение, что названные признаки являются, если можно так выразиться, внешними. В театре времен Шекспира не было декораций. Их заменяли таблички с надписями «лес», «замок». Однако, эмоциональный эффект скорее всего был не меньшим, чем в современном театре, где «замок» и «лес» нарисованы на картоне. Создается впечатление, что в названных произведениях фэнтези есть какая-то общая для них внутрення сущность, скрытая от поверхностного взгляда. Иначе почему они так хороши?

Здесь мы вступаем в область неизведанного, и наши последующие суждения не более чем догадки.

Во всех произведениях фэнтези происходит встреча с иным миром, причем встреча происходит в двух планах.

Первый план — это когда главный герой произведения попадает в фантастический мир по воле обстоятельств. Так происходит с астронавтом Яром из «Голубятни», с Мальчиком из «Выстрела с монитора», так происходит и c хоббитом Фродо. Последнее нуждается в пояснении. Да, Фродо живет в Средиземье, но он маленький человек (хоббит, конечно, ну да ладно), житель провинциального Шира, где течет спокойная, размеренная жизнь: сплетни, разговоры о видах на урожай. Нет там и волшебства (разве что Гэндальф устроит пару фейерверков). В то же время проникновение в «мир за гранью» далеко не случайно. В душах каждого из героев существовала априорная ностальгия по запредельным мирам. Вспомним астронавта Яра, который, коротая часы на одинокой вахте во время гиперперехода, понимает, что он не нашел в жизни чего-то главного, несмотря на свои успехи в освоении космоса. Или Фродо:

«…Несколько лет Фродо был совершенно счастлив и совершенно не заботился о будущем. Но год от года где-то в глубине души хозяина Засумок росло сожаление о неких упущенных возможностях. Временами, особенно осенью, он начинал грустить о каких-то диких краях, и странные видения незнакомых гор наполняли его сны» (перевод Григорьевой и Грушецкого).

Второй план — это соприкосновение читателя с миром мечты. Внезапно выясняется, что и у читателя, оказывается, была неясная тоска по чему-то неведомому. Это столкновение порождает психологическое противоречие: мир за гранью кажется реальным и нереальным одновременно. Из этого противоречия, на наш взгляд, может быть 3 выхода.

Первое — разрушить этот странный мир, смущающий душу. Например, внушить себе, что литература фэнтези — бессмысленна и даже вредна. Быть может этим объясняется странный конец романа Перумова «Кольцо тьмы», за который он подвергся известным преследованиям. В самом деле — это выход: разрушить Серые Гавани и все таинственное в Средиземье, построив на обломках новый мир, не столь прекрасный и не вызывающий столь явной ностальгии.

Второе — с головой уйти в фантастический мир, убедив себя в его реальности. Например, выучить язык эльфов.

Третье — найти утешение в литературном творчестве, связанном с фэнтези. Произведения в жанре фэнтези поощряют к литературным и другим творческим опытам, как ничто другое. Нельзя отрицать влияние Толкиена на Перумова, Крапивина на Лукьяненко, влияние же фэнтези на современную музыку, начиная от «BEATLES» и кончая «BLIND GUARDIAN» — тема отдельного разговора.(Интересно, не относится ли сюда исследование нами сущности фэнтези?).

Возникает вопрос: в чем причина столь сильной привлекательности вымышленных миров? Действительно ли они намного лучше нашего мира? Нет, эти миры не похожи на тривиальную утопию; вообще говоря, в них обычно идет война.

Следуя девизу Аристотеля «искать одинаковое в разном», попробуем понять, что общее объединяет «миры за гранью» у разных авторов. Прежде всего в этих мирах имеет место волшебство, происходят чудеса, хотя и самых разных формах (разного рода монетки у Крапивина, явная магия у Толкиена). Но не только магия обеспечивает ностальгическую привлекательность мира. У позднего Перумова магии — хоть отбавляй и написано мастерски. Однако не хватает чего-то главного, что было в его «Кольцах тьмы».

Второе — это необычная дружба у героев рассматриваемых произведений. В большей степени это характерно для Крапивина. Это дружба с каким-то горьковатым привкусом предчувствия неизбежного расставания, со своеобразной психологической открытостью и пониманием друг друга без слов. Крапивин пишет: «все сказки об одном и том же — как человек ищет человека». (Толкиен и Крапивин свои произведения называют сказками).

Важное место у Толкиена и Крапивина занимает Отряд: отряд, похожий на пионерский в «Голубятне», отряд спутников Фродо во «Властелине колец». Не просто отряд, а созданный для выполнения сверхзадачи, объединяющей силой которого является волшебство: эффекты мячика и барабанных палочек, магия Гендальфа и откровения кольца.

Следующее свойство — некая трагическая предопределенность судьбы главных героев и их необычная смерть. Скорее они не умирают, а уходят еще в более далекие миры (Фродо у Толкиена, Гелька Травушкин и самолет-Сережа у Крапивина).