Гарсиа Лорка - [6]
Федерико часто вспоминал, как его мать читала ему отрывки из самых известных произведений великих французских писателей. Под влиянием бабушки Исабель донья Висента отдавала предпочтение театру Виктора Гюго, и это, несомненно, повлияло на предощущение ребенком его будущего призвания. Была у Гюго-драматурга и «самая испанская» пьеса, самая громкая из всех — «Эрнани»[3]. Федерико упомянул о ней в одном из своих ранних стихотворений (оно не было включено им в изданные книги, а обнаружилось позднее в наброске поверх какой-то другой рукописи на дне сундука):
Как не вспомнить здесь о Нервале и его «черном солнце печали»? Читал ли Лорка его «Химеры»? Ведь печаль — неотъемлемая черта «грусти Олимпио», а Эрнани, еще один «рыцарь, лишенный наследства», стал для всей школы романтизма архетипом печали.
Итак, мать читает вслух трагедию. Кому она ее читает? Кто ее слушатели? — Самые что ни на есть неожиданные: рабочие фермы, слуги — это всё люди неграмотные, — и, конечно, своему маленького Федерико. Гораздо позднее, уже в 1932 году, он вспоминал в письме другу: «Мать читала прекрасно, и, к моему великому изумлению, я видел, как плакали слуги. Я, конечно, не понимал ничего. Так уж и совсем ничего? Нет, я ощущал сам дух поэзии, хотя ничего не понимал в страстях этой драмы. Во всяком случае, этот отчаянный крик в последнем акте — “донья Соль!”, “донья Соль!” — оказал на мой собственный театр серьезное влияние».
Другими читаемыми им авторами были так называемые «большие мягкие головы» (выражение Лотреамона, подхваченное Филиппом Супо и сюрреализмом в целом), известные тогда в Испании: Сорилья, создавший в XIX веке своего неизменно храпящего и неподъемного Дон Хуана, которого играли на всех сценах Испании в День Всех Святых; хрупкий поэт-романтик Беккуэр, чьи поэмы, все в нежных переливах и криках ласточек, до сих пор звучат в общеобразовательных школах Испании; Эспронседа с его «Песней пирата», донельзя романтичной, и многие другие. Среди настольных книг Федерико были и великие французы: Ламартин и Александр Дюма. Но пальму первенства держал, конечно, бабушкин любимец Виктор Гюго: бабушка Исабель даже установила на буфете гипсовый бюст этого поэта-романтика — в натуральную величину. Более, чем что-либо иное, гордостью семьи было роскошное издание в шести томах, в переплетах из дорогой кожи, полного собрания сочинений Виктора Гюго; эти тома и стали первым чтением юного Федерико, восхищавшегося автором «Рюи Блаза» и «Восточных поэм»[4].
Все девять детей деда Федерико по отцовской линии были музыкально одаренными. Самый старший, отец поэта Федерико Гарсиа Родригес, был прекрасным гитаристом и любил вечерами, вернувшись с полей, поиграть перед собравшимися послушать его домочадцами. Музыкантом был и его младший брат Луис, который, кроме виртуозного владения гитарой, превосходно играл на пианино и позднее стал большим другом Мануэля де Фальи, чья музыка оказала огромное влияние на Федерико. Тетушка Исабель тоже играла на гитаре и чудесно пела — она давала племяннику уроки сольфеджио и научила его играть на этом инструменте. Одним словом, Федерико рос в изысканной литературной и музыкальной атмосфере. Можно сказать, что сами феи и музы склонялись над его колыбелью.
На всех ветвях его генеалогического древа произрастали поэты, композиторы, собиратели фольклора, люди богемы и бунтари, либералы и вообще слишком большие оригиналы для этой андалузской земли, чья столица, Гренада, всегда отличалась рассудительностью, елейной набожностью, подчеркнуто традиционным буржуазным духом, — вероятно, именно поэтому Федерико рано сумеет избавиться от него, а позднее и вовсе отречется.
Отец поэта, родившийся в 1859 году в Фуэнте-Вакеросе, женился в 21 год на Матильде Паласиос, которая через 14 лет скоропостижно умерла, не имея детей, так как была бесплодной (забегая вперед отметим, что тема бесплодия станет одним из главных мотивов театра Лорки), и оставила своему мужу, кроме обширных доходных земель гренадской Веги, приличное денежное состояние. Дон Федерико удачно вложил эти средства в крупное владение «Даймуз» (арабское слово, означающее «пещерная ферма»). Когда Федерико появится на свет, его отец уже будет крупным землевладельцем и одним из самых богатых людей края. Резонно даже задаться вопросом: кем мог бы стать Лорка без отцовской сахарной свеклы? Как Валери Ларбо был обязан своей карьерой гениального дилетанта источникам Виши-Сен-Йор, принадлежавшим его матери, — так и Федерико Гарсиа Лорка смог беспрепятственно развить свой литературный дар и достичь славы благодаря сахарному производству отца.
Федерико Гарсиа Родригес женился вторым браком в 1897 году на скромной учительнице школы в Фуэнте-Вакеросе — Висенте Лорке Ромеро (она родилась в 1870 году в Гренаде и в 1892 году приехала в Ла-Вегу, чтобы занять здесь учительскую должность). Второе имя матери Федерико, похоже, имеет еврейские корни — во всяком случае, сам поэт был такого мнения и даже немного гордился этим, так же как своим предполагаемым цыганским происхождением по отцовской линии.
Дневники М.М.Пришвина (1918–1919) зеркало его собственной жизни и народной судьбы в тягчайшие для России годы: тюрьма, голод, попытка жить крестьянским трудом, быт двух столиц, гражданская война, массовые расстрелы, уничтожение культуры — и в то же время метания духа, любовь, творчество, постижение вечного.В ходе подготовки «Дневников» М.М.Пришвина ко второму изданию были сверены и частично прочитаны места текста, не разобранные или пропущенные в первом издании.
Книга является воспоминаниями бывшего сотрудника НКВД Александра Бражнева, впоследствии осужденного военным трибуналом за связь с «контрреволюционным элементом». Свидетель и поневоле участник сталинской политики террора в Украине в 1937–1941 гг., автор пытается очиститься от гнетущих воспоминаний прошлого через откровенный разговор с читателем. Массовые аресты в Харькове, Киеве, зверствования НКВД на Западной Украине, жестокие пытки невинных людей — это лишь отдельные фрагменты той страшной картины сталинизма, которая так детально нарисована Бражневым в его автобиографической повести «Школа опричников».Для широкого круга читателей.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В. К. Зворыкин (1889–1982) — человек удивительной судьбы, за океаном его называли «щедрым подарком России американскому континенту». Молодой русский инженер, бежавший из охваченной Гражданской войной России, первым в мире создал действующую установку электронного телевидения, но даже в «продвинутой» Америке почти никто в научном мире не верил в перспективность этого изобретения. В годы Второй мировой войны его разработки были использованы при создании приборов ночного видения, управляемых бомб с телевизионной наводкой, электронных микроскопов и многого другого.
Та, которую впоследствии стали называть княжной Таракановой, остаётся одной из самых загадочных и притягательных фигур XVIII века с его дворцовыми переворотами, колоритными героями, альковными тайнами и самозванцами. Она с лёгкостью меняла имена, страны и любовников, слала письма турецкому султану и ватиканскому кардиналу, называла родным братом казацкого вождя Пугачёва и заставила поволноваться саму Екатерину II. Прекрасную авантюристку спонсировал польский магнат, а немецкий владетельный граф готов был на ней жениться, но никто так и не узнал тайну её происхождения.
Литературная слава Сергея Довлатова имеет недлинную историю: много лет он не мог пробиться к читателю со своими смешными и грустными произведениями, нарушающими все законы соцреализма. Выход в России первых довлатовских книг совпал с безвременной смертью их автора в далеком Нью-Йорке.Сегодня его творчество не только завоевало любовь миллионов читателей, но и привлекает внимание ученых-литературоведов, ценящих в нем отточенный стиль, лаконичность, глубину осмысления жизни при внешней простоте.Первая биография Довлатова в серии "ЖЗЛ" написана его давним знакомым, известным петербургским писателем Валерием Поповым.Соединяя личные впечатления с воспоминаниями родных и друзей Довлатова, он правдиво воссоздает непростой жизненный путь своего героя, историю создания его произведений, его отношения с современниками, многие из которых, изменившись до неузнаваемости, стали персонажами его книг.
Один из «птенцов гнезда Петрова» Артемий Волынский прошел путь от рядового солдата до первого министра империи. Потомок героя Куликовской битвы участвовал в Полтавской баталии, был царским курьером и узником турецкой тюрьмы, боевым генералом и полномочным послом, столичным придворным и губернатором на окраинах, коннозаводчиком и шоумейкером, заведовал царской охотой и устроил невиданное зрелище — свадьбу шута в «Ледяном доме». Он не раз находился под следствием за взяточничество и самоуправство, а после смерти стал символом борьбы с «немецким засильем».На основании архивных материалов книга доктора исторических наук Игоря Курукина рассказывает о судьбе одной из самых ярких фигур аннинского царствования, кабинет-министра, составлявшего проекты переустройства государственного управления, выдвиженца Бирона, вздумавшего тягаться с могущественным покровителем и сложившего голову на плахе.