Гарри Поттер и Змей Слизерина - [29]

— Но, Гарри, ты же не можешь отрицать, что, несмотря ни на что, ты оказался способным волшебником.

— Не знаю, Гермиона. Я считаю, что мне помогло как раз то, что меня роднит с маглами. И не только меня.

— Человечность?

— Наверное, можно и так выразиться. Мне, в общем‑то, никогда не нравилось это обозначение — магл. И еще я заметил кое‑что: и волшебников, и маглов как‑то нечасто называют людьми.

— Когда человек располагает большой властью или волшебной силой, ему легко забыть о том, что он человек. Собственно говоря, волшебники и маглы мечтают об одном и том же: о власти и о деньгах. И это нас тоже роднит.

— Когда я обо всем этом думаю, все наши так называемые различия кажутся смешными.

— Если бы у всех было по этому поводу такое же мнение, как у тебя, Гарри, мы бы не получили на свою голову Волдеморта и Пожирателей Смерти.

— Да уж. Все это еще не кончено, Гермиона, и сейчас я чувствую это намного сильнее, чем неделю назад.

— Эй, народ! — закричал Рон из темноты. Мрак уже спустился на землю. — Идите сюда!

Гарри и Гермиона помчались к нему сквозь кустарник. Рон стоял в двадцати метрах позади них у края пропасти, которую они не заметили из‑за кустов и деревьев. Рон, с взволнованным лицом, смотрел вниз.

— Ну, что ты там нашел? — спросила его Гермиона и сделала несколько осторожных шагов в сторону обрыва. — Да эту ямку вообще можно не заметить, если спешить или не иметь при себе источника света.

— Это уж я не знаю, как у них обстояли дела, но они все‑таки сорвались, — сказал Рон, все еще глядя вниз.

— Что тут такое? — Гарри посмотрел туда же и невольно вскрикнул: на каменном выступе, в восьми–десяти метрах от края пропасти, лежали две неподвижные фигуры. Гермиона среагировала мгновенно: выхватила карманный фонарик и посветила им.

Эта была молодая пара, на вид не старше троих друзей. На них было снаряжение альпинистов, и они почему‑то решили именно здесь предпринять свой опасный спуск. Выступ в скале спас им жизнь, но, упав с такой высоты на камень, трудно было не покалечиться.

— Ты и сейчас будешь настаивать, чтобы мы не применяли магию, Гермиона? — проворчал Рон.

— Рон, магия тут бесполезна, надо послать за помощью.

— Может быть слишком поздно, — возразил Гарри. — Видишь кровь?

— Вижу, — Гермиона была задета. — Но ты не понимаешь: пострадавших нельзя поднимать при помощи Манящих Чар, тем более, над скалами.

— Мобиликорпус! — предложил Рон.

— Я могла бы попробовать, — снисходительно отозвалась Гермиона, — но выступ слишком узкий и, если что‑то будет рассчитано неверно…, постойте! Где‑то у меня был канат!

— Зачем ты его взяла? — удивился Рон. Гермиона не ответила — она сосредоточенно рылась в сумочке. Наконец она достала тонкий шнур, постучала по нему волшебной палочкой и прошептала заклинание: шнур действительно превратился в толстый крепкий канат. Теперь до молодых людей быстрее дошло, что надо было делать: они держали канат и смотрели, как Гермиона спускалась с утеса во мглу. Оба понимали, что она куда лучше них сумеет оказать первую помощь.

Гермиона присела на корточки рядом с бесчувственными людьми и снова открыла свою верную сумочку, держа при этом палочку на расстоянии так, чтобы она освещала «пациентов». Это была уже очень продвинутая магия, но Гарри не удивлялся: Гермиона всегда находила время для того, чтобы совершенствоваться. Она долго бормотала различные заклинания, потом подняла голову.

— Вы поднимете обоих с помощью каната, я проконтролирую процесс снизу волшебной палочкой, понятно?

— В общем и целом, — фыркнул Рон, переглянувшись с Гарри.

Без Гермионы все это было бы намного сложнее, они не могли действовать так быстро и четко, как она. Гарри даже слегка завидовал ей, и ему становилось и весело, и грустно при мысли о том, что он, победитель Волдеморта, до сих пор не может создать обыкновенные носилки. Как только оба пострадавших были доставлены наверх, Рон с Гарри окликнули Гермиону.

— Да иду я, — ответила она почему‑то сердито и ухватилась за канат. Вскоре взобравшись наверх, она засунула канат обратно в сумочку и беспокойно огляделась. — Я слышала какой‑то явно посторонний звук, мы не одни здесь.

У девушки еще кровоточило лицо и левая рука, парень был очень бледен, но ран не было видно. Гермиона с состраданием смотрела на них, но, видно, ничем помочь больше не могла. Повсюду чувствовалась опасность, было так тихо, как будто кто‑то применил специальное заклинание.

— Отлично, мы трансгрессируем, вместе с ними! — дернувшись вперед, Гермиона схватила за руки Рона и Гарри.

Два заклятия просвистели совсем близко.

— Как всегда, мимо! — тихо ухмыльнулся Гарри, беря за руку девушку–альпинистку.

Они очутились в самом центре города, в парке, Гермионе удалось представить себе это место во всех подробностях. Гарри не уставал восхищаться ею. На какое‑то время она застыла в напряженной позе, вытянув руку с волшебной палочкой, и он понял, что с эйфорией от обретенной свободы надо было заканчивать. Впрочем, кругом никого не было. Рон и Гермиона одновременно посмотрели на него.

— Ты останешься с ними здесь под магической зашитой, а мы позовем на помощь.