Гарри Поттер и Светлый круг. Часть 1 - [16]

— А, да! — Гарри засмеялся.

— Он хотел ей показать, что и правда сохранил ее. Его несколько мучило то, как у них тогда получилось. Хотел загладить вину — и знаешь, ему удалось. Парвати потом рассказала мне, что Лаванда умерла счастливая…

— Что?! Лаванда умерла?!

— Ты не знал? В нее попали «Проклятьем Долохова». От него редко кто выживает — Гермионе тогда, в Министерстве, очень и очень повезло.

— Это я заткнул Долохову рот — «Силенцио». Ему пришлось работать невербально, а он в этом, видимо, слабак — на наше счастье. Но надо же, Лаванда… Прямо стыдно — я настолько заперся в этих библиотеках…

— Не надо, Гарри! — строго сказала Джинни. — Ты был занят очень важным делом! Никто не стал бы тебя винить!

— Ну, да… Джинни, многие умерли… потом, в больнице?

— Нет, немногие — несколько человек. Из наших — только она. В Святом Мунго все-таки хорошие целители. Парвати вот выздоровела, стала такой же красивой, как прежде, и зрение восстановилось — а ей ведь пол-лица сожгли. Дин тоже здоров, только хромает немного.

— Хоть это хорошо, — тихо сказал Гарри. — Знаешь, то, что ты сказала про Рона… Мне нравится.

Джинни улыбнулась:

— Всем нравится. Он как будто вырос. Даже Фред и Джордж, хотя по-прежнему прикалываютя над ним — ну, они же всегда такие — теперь делают это, как бы сказать… с уважением! Так что он даже не может на них обижаться.

Гарри рассмеялся.

— Вы нас долго ждали? — спросил он.

— Часа два, наверное. Никак не могли понять, спите вы или уже проснулись, — Джинни сконфуженно улыбнулась. — Я не вытерпела — поднялась на цыпочках и начала подслушивать. А как услышала ее голос — ну совсем не вытерпела! Гарри! — она крепко обняла его. — Я тут с тобой разговариваю, будто ничего и не было — а ты ведь сделал такое! Слов нет!

— Ну, Джинни, если у тебя слов нет — значит, я и правда сделал такое!

Джинни со смехом отпустила его, достала палочку и махнула над столиком. Появилась тарелка с печеньем и дымящаяся чашка.

— Я несколько проголодалась, — пояснила она, потянувшись к чашке. — Что-то в последнее время пристрастилась к кофе. Хочешь что-нибудь?

— Тебя.

Джинни чуть не поперхнулась:

— Ну, Гарри!.. Я не это имела в виду! — она оглянулась. — Да и они, наверное, скоро спустятся.

— Да, ты права… — слегка разочарованно согласился он.

Джинни утешающе взъерошила ему волосы:

— Потом! Мне все равно было бы не по себе — все-таки чужой дом, хоть и гермионин… — она посмотрела на него с удивлением. — Однако не подумала бы, что ты сразу после Гермионы…

— У нас на самом деле ничего не было, — вздохнул Гарри.

Джинни скептически подняла бровь:

— После того, как она только что воскресла?

Гарри серьезно кивнул.

— Мы были совершенно выжаты, — объяснил он. — Нас только на то и хватило, чтобы пообниматься, пошептаться немного — и мы заснули.

— Бедняжки… — сочувственно сказала Джинни. — Да, я знаю, как вам обоим досталось — мистер Грейнджер немного рассказал, — она отхлебнула из чашки, потом сотворила еще одну. — Хоть кофе попей.

— Спасибо. Он у тебя всегда замечательный.

Джинни благодарно улыбнулась, потом ее лицо снова стало задумчивым.

— Мистер Грейнджер сказал, что вы ее вытаскивали оттуда вчера утром…

— Ну да. А что?

— Знаешь, мне сон снился… как раз на рассвете. Сначала — как кошмар: я лежу над краем пропасти, куда сорвалась Гермиона, успела схватить ее за руку, но чувствую, что еще немного, и все… Делаю такой страшный рывок, из последних сил — и вдруг удается! Она вылетает из пропасти, уносится в небо, и я так счастлива… Потом проснулась и начала плакать, я ведь еще не знала, что Гермиона снова жива! Гарри, Гарри!..

Она вытерла глаза, поставила чашку и вгрызлась в печенье.

— А вот печенье у меня толком не получается — опять черствое.

— Положи назад, — посоветовал Гарри и немного поколдовал над тарелкой. — Теперь попробуй.

— Класс! — восхитилась Джинни, откусив большой кусок. — Как ты это делаешь?

— Чуть-чуть «Акуаменти» и «Инсендио» одновременно, чтоб внутри возник горячий пар. Только ты сначала потренируйся — у меня в первые разы все либо взрывалось, либо раскисало. Зато теперь я даже стряпню Хагрида могу без опаски есть — надо только палочкой из-под стола обработать…

— Умница! Расскажу маме — она это оценит!..

Она вдруг нахмурилась и замолчала.

— Джинни, в чем дело?!

— Что?.. Нет, ничего. Просто вдруг сообразила одну вещь. Расскажу потом… если смогу… О, наконец-то!

Гарри тоже поднял голову, и они недоуменно переглянулись — шаги звучали как-то неуверенно и медленно. Впрочем, недоумение рассеялось, когда Рон наконец появился в поле зрения: он нес Гермиону на руках. Гарри рассмеялся:

— Смелее, Рон! Я вчера тоже боялся!

— Вчера Гарри отнес меня наверх, — радостно пояснила Гермиона, спрыгивая на пол. — Удобно, когда тебя любят двое!

— Я всегда знал, что любовь — тяжкий труд, — вздохнул Рон и, шагнув к Гарри, обеими руками сжал его руку. — Гарри, прости, что я такой осел — я даже слова тебе не сказал! Ты великий человек, Гарри, ты гений!

— Ладно, Рон! — улыбнулся Гарри, вставая и отвечая на пожатие. — Еще в краску вгонишь. Ты же знаешь, я человек тихий и весь из себя скромный…

Сияющая Гермиона подошла, обняла обоих: