Гарри Поттер и скрижали Грин-де-Вальда - [31]

Когда Гарри снимал защиту, он не обратил внимания, на то, что один портрет не спал и внимательно выслушал всю беседу. Это был портрет Финеаса Найджелуса, единственного директора Хогвартса из Слизерина.

Глава 7. Урок боевой магии

Первый урок по Защите от темных искусств Гарри выпало проводить на факультете Слизерин. «Что ж, — подумал он, — в ледяную воду лучше прыгать с разбега, а не входить полчаса, трясясь от озноба. В Гриффиндоре мне простили бы кое-какие ошибки, а здесь я не должен их допустить, вот и всё!»

В классе оказалось на удивление немного школьников, всего человек пятнадцать.

— Кто староста? — спросил Гарри. Поднялась невысокая, миловидная девушка:

— Я, сэр…

— Где остальные?

— Но, сэр, — удивилась девушка, — все на месте, отсутствующих нет. Это весь шестой курс факультета Слизерин…

Гарри раскрыл классный журнал и пробежал глазами список фамилий.

— Мисс…э-э-э…?

— Эрроу, сэр, Мэделайн Эрроу.

— Извините меня, мисс Эрроу, вы правы, все на месте.

«Проклятье! — ругнулся про себя Гарри, — не успел начать занятие, и вот — прокол! Надо было полистать классный журнал заранее. Ладно, чего уж теперь…»

Гарри осмотрел класс. Почти поровну юношей и девушек. «Интересно, что они предпочитают сидеть отдельно друг от друга, каждый за своим столом, а мы всегда садились по двое, даже если свободных мест в классе было много. Лица хорошие, открытые… Вон тот юноша смотрит на меня исподлобья, явно прикидывает, чего ждать от нового учителя, а брюнеточка у окна смотрит слишком уж по-женски, гм… оценивающе, я бы сказал. Права была МакГонагалл, с этими девицами ещё проблем не оберешься… Ладно».

Гарри подошел к учительскому пюпитру, оперся на него руками, но тут же почувствовал себя страшно неудобно. Начиная сердиться, он вышел из-за стола, не находя себе места. Класс молча ждал.

— Леди и джентльмены, — начал он, — как вы, вероятно, уже знаете, я — ваш новый преподаватель защиты от тёмных искусств. Что происходило два десятка лет назад в британском магическом содружестве вообще и в Хогвартсе в частности, вы, надеюсь, знаете из курса истории магии. А вот то, чего вы не знаете. До того, как занять должность директора школы и преподавателя, я два десятка лет был мракоборцем, а последние годы — деканом факультета боевой магии в академии мракоборцев. — Кто-то чуть слышно и уважительно присвистнул. — Вот именно, хотя в дальнейшем выражать свои эмоции на моих уроках свистом я не советую. Таким образом, вы понимаете, что определенный опыт в борьбе тёмными силами у меня имеется, и моя задача — передать хоть часть его вам.

— Профессор Поттер, можно спросить? — поднял руку рослый, черноволосый школьник.

— Пожалуйста, мистер…?

— Остин, сэр.

— Пожалуйста, мистер Остин, слушаю вас.

— Сэр, когда вы учились в школе, ну, то есть, я хотел сказать, когда был жив Волан-де-Морт, защита от тёмных искусств была необходима, это понятно. Но сейчас? Зачем тратить столько времени на этот курс, когда волшебному сообществу совершенно ничего не угрожает? Я не понимаю, сэр. Я, правда, не понимаю…

— Садитесь, мистер Остин, вы задали очень хороший и очень важный вопрос, пять очков Слизерину!

В классе пролетел шепоток, дети удивленно переглядывались и улыбались. «Учителя не балуют Слизерин призовыми очками! — понял Гарри, — надо же, не ожидал от них»…

— Я дал пять очков Слизерину не только за хороший вопрос, на который я сейчас отвечу, но и за то, что мистер Остин не побоялся произнести вслух имя Тёмного Лорда, как именовали Волан-де-Морта его приспешники, пожиратели смерти. Все остальные предпочитали эвфемизмы вроде «Тот, чьё имя называть нельзя». Прошло много лет, но страх имени давно уничтоженного тёмного мага ещё существует. Я рад, что этим страхом не заражён Хогвартс. Теперь, что касается заданного вопроса.

В истории человечества периоды мира, иногда весьма длительные, всегда заканчивались одним и тем же — войнами, мятежами, кровавыми смутами. Маглы истребляли друг друга тысячами, десятками тысяч, миллионами, десятками миллионов! С лица земли исчезали города, страны и целые народы. Человечество помнит себя несколько тысяч лет, и всегда было одно и то же. Появлялись вожди, короли, императоры, диктаторы и еще Мерлин знает кто, которые пытались перекроить мир под себя, под свои потребности, потребности кучки мерзавцев, считавших себя избранными, неважно — по имущественному, национальному, религиозному или какому-то другому признаку. И всегда это кончалось одинаково — всеобщей бойней. Наполеон умер в изгнании на острове святой Елены, а Гитлера сожгли в какой-то яме, облив бензином, но чтобы войны кончились так, а не иначе, многим миллионам ни в чем неповинных людей пришлось расстаться с самым дорогим, что вообще есть у человека — с жизнью. И если вы думаете, что в волшебном сообществе дела обстоят по-другому, вы ошибаетесь. До Волан-де-Морта был Грин-де-Вальд, а до него — другие, о ком вы слышали на лекциях профессора Бинса, ну, если, конечно, слушали его, а не спали и не играли под столом в волшебные шахматы. — В классе сдержанно засмеялись. Гарри неожиданно обнаружил, что он давно уже сидит на краю преподавательского стола, непедагогично закинув ногу на ногу. «Ну и плевать, что у меня под мантией джинсы! — подумал он».