Гарри Поттер и Песочные Часы - [28]

Было очевидно, что Люциус Малфой передал ему дневник для собственных целей. Гарри проверил страницы — те были абсолютно пусты, никаких записок не прилагалось. Старший Малфой собирался проверить что–то, связанное с Гарри.

Первым очевидным фактом была связь Снейпа и Малфоя. Они оба были Пожирателями Смерти, и они снова вышли на контакт, когда Снейпу стало известно, что Мальчик–который–выжил не так прост. Теперь Гарри уже не мог узнать, общались ли они все время, или они начали общаться после таинственной смерти Квирелла, или после открытия Тайной Комнаты, или после того, как он сообщил о Скиттер — и это был серьезный просчет. Но, в любом случае, Гарри мог быть уверен в том, что теперь обо всем, что он рассказывает Драко или Снейпу, узнает Люциус.

Вторым очевидным фактом, который Малфои даже не пытались скрыть, была смерть Грозного Глаза. Снейп тоже знал о причастности Люциуса. О ней знал и Драко. Раньше Гарри считал младшего Малфоя просто злым и глупым ребенком, но отец, вероятно, был о нем другого мнения. Драко велели передать Гарри сведения, разглашение которых могло поставить под угрозу Люциуса, Северуса, Драко и, возможно, других участников.

Третьим фактом, который нужно было признать, если он не хотел вернуться к своему прежнему положению, была осведомленность Дамблдора. Могущественный чародей, легилимент, глава Школы Чародейства и Волшебства, заседающий в Визенгамоте, был в курсе того, что с Гарри происходят некие странные вещи. Глубину этой странности Гарри оценить не мог, как не мог предугадать и то, что Дамблдор соберется предпринимать.

Да, поступив в Пуффендуй, он избавил себя от популярности среди сверстников. Но остальные поступки привлекли к нему внимание людей куда более могущественных и опасных. Некоторые из этих людей сочли других слишком опасными и устранили. Гарри решил считать, что за смертью Скиттер и Грюма стояли Пожиратели Смерти.

К вечеру он определил для себя главные приоритеты. И это было так «по–взрослому» и странно, что он совершенно отвлекся от реальности. Урок зельеварения под руководством скользкого и неприятного Слизнорта подходил к концу, когда профессор вдруг заметил состояние зелья Гарри.

— Невероятно! — воскликнул Слизнорт. — Потрясающе! У вас талант, Гарри. В точности как у вашей матери. Она была невероятной волшебницей, удивительной. Я вижу, что вы уверенно идете по ее стопам.

Эта неприкрытая похвала, искренняя, восторженная больно обожгла Гарри. Он вспомнил, что его мать отдала за него жизнь, сражаясь с Темными Силами. Было страшно представлять, что ее сын уже совершил два непреднамеренных убийства и не собирался идти с повинной. Дневник Тома показался ему огненно горячим, когда он собрал учебники и приготовился выходить из кабинета.

— Гарри, останься ненадолго, пожалуйста, я хочу тебе кое–что показать.

Гарри пошел за профессором, не выпуская из рук стопку книг.

— Ты видишь эти фотографии?

В рабочем кабинете, который представлял собой каморку позади основного, учебного помещения, по стенам, на полках, на столе — везде были фотографии молодых и не очень людей. Картинки двигались, показывая счастливые лица. Слизнорт показывал на фотографию молодой Лили Поттер.

— Посмотри на нее. Она была моей любимой ученицей. Хочу, чтоб ты знал, Гарри. Я закончил Слизерин, и я знаю, что тебе могли рассказать о нашем факультете. Вы, пуффендуйцы, не очень–то жалуете нашего брата, да? Что ж, когда–то я был деканом Слизерина. Не могу сказать, что не скучаю по тем временам. Лили училась у меня зельеварению. Талантливая, добрая волшебница. Магглорожденная, если ты знаешь, что это означает для Слизерина. Она была чудесным ребенком. Жаль, что ты совсем не знал ее, Гарри. Я просто хочу сказать тебе, что на факультете Слизерин учатся разные волшебники, не все из них темные или злые. Если тебе будет нужна помощь, ты всегда можешь прийти ко мне. Хотя, конечно, судя по состоянию твоего зелья против фурункулов, моя помощь тебе не понадобится.

Он рассмеялся и стал шутить о том, что Гарри может открывать небольшое предприятие прямо в Школе, и начать зарабатывать деньги на третьекурсниках, которые уже забывают, как приготовить зелье, но как раз вступают в возраст, когда оно особенно нужно. Гарри смотрел на фотографию матери и пытался изо всех сил не расплакаться. Скользкий Слизнорт сумел удивить его.

— Честно говоря, профессор, я бы не отказался от вашей помощи, — ответил Гарри. — Вижу, вы очень хорошо знали многих волшебников. И моих родителей.

— Лили, не Джеймса, — поспешно возразил Слизнорт, — Джеймс был несносным мальчишкой.

— Надеюсь, ваше предложение все еще в силе, — улыбнулся Гарри.

— Да–да, — поспешно ответил Слизнорт, — прости, если обидел, я всего лишь хотел пошутить.

— Дело в том, что я почти ничего не знаю, — честно сказал Гарри. — Не знаю, с кем дружили мои родители. Моя мама. Не знаю почти ничего о волшебном мире. Наверное, вы знаете, меня воспитывали магглы. Они не очень–то любили говорить о моей маме, и я почти ничего не знаю.

— О! — сообразил Слизнорт. — Ты хотел бы послушать, какой она была? Что ж, думаю, я вполне могу помочь тебе в этом.