гАрмон счастья, или Повесть о проснувшемся человеке - [22]

— Доброй ночи Федор Иванович, вы мне звонили?

— Извините Михаил, я просто записывал ваш номер в телефон, и, случайно нажал на вызов — соврал Бабочков, думая про себя — блин… как неудобно, но голос вроде бодрый, может, и не разбудил. И соврал опять… вот, что мешало сказать так, как есть?

— Ничего страшного, я не сплю, я с друзьями в клубе, может быть, и вы подъедете? — ответил Михаил, радостно думая про себя — вот он и попался, в тот же день, а дальше легче.

— Я….я с удовольствием, а вам это удобно? Вы ведь, наверное, не один?

— Конечно удобно, Федор Иванович, если хотите я даже заеду за вами и мы съездим в одно интересное место. И не беспокойтесь, считайте, что я к вам подлизываюсь — с улыбкой в голосе ответил Михаил — продиктуйте ваш адрес, я подъеду, позвоню вам.

— Я нахожусь …… — улыбаясь тщеславной улыбкой, стараясь не показать это в интонации, ответил Бабочков.

— Хорошо Федор, я буду минут через сорок. До встречи.

— До встречи.

Бабочков стоял на кухне окруженный своими мыслями и ощущениями, которые тянули его в разные стороны. С одной стороны отголоски того ощущения себя, которое вынырнуло из подсознания в сознание и озарило все вокруг восхитительным светом счастья и любви, как бы говорило — куда ты опять бежишь? От кого???! Зачем бежать от себя, от своей истинной природы? Да и куда? В то, что тебе навязали? Заменить это состояние неимоверного счастья, любви и единства со всем на жалкую иллюзию безопасности? Безопасности….от чего??? Разве лес был враждебен к тебе? Или может, солнце было враждебно к тебе? Эта иллюзия враждебности окружающего, как вирус, передающийся по цепочке, как искаженное стекло, безобразная картинка нарисованная на нем. И мы смотрим на все окружающее, и в первую очередь на себя, через эту картинку на стекле, не позволяющую увидеть все как есть. Эта безобразная картинка проникает во все наши восприятия ситуаций, людей и самое главное того, что мы начинаем считать собой. И мы с детства, когда поддаемся на этот вирус, начинаем видеть эту мерзкую картинку, вместо радостно открытой бесконечности и неизвестности, которой мы и являемся. Открытой нам во всей Любви, Счастье, Радости, Величии, Красоте…. Но вместо того, чтобы быть, быть Любовью, быть Счастьем, ощущать неимоверный, головокружительный поток радости от осознания себя истинных, неразделенных, Единых со всей чудесной Вселенной, мы принимаем за себя жалкую навязанную нам картинку. Опять ходим по замкнутому кругу, и опять поддаемся тому отвратительному голосу, который обманул нас, что он есть наш навигатор, что он и есть мы, и что он знает когда, что и как лучше для нас. И мы принимаем этот голос за себя, мы говорим — да, я такой, я обычно делаю так, я люблю это, а это не люблю… я хочу это, а это не хочу….говорим, реально не ощущая ничего, т.к. предали, потеряли себя, когда то давно….. А ведь можно просто выкинуть это мерзкое приспособление и быть….просто быть собой, без представлений о чем-либо, просто быть, ощущать, как тогда, в детстве….

Другой же голос в голове Бабочкова, привычно нашептывал ему ту же старую песню неискренности, песню страха, песню привязанности… Как старая заевшая пластинка с примитивной, непрочувствованной попсовой музыкой, ограниченной двумя-тремя аккордами, да еще и с отвратительным голосом и звучанием. — Не может этого всего быть. Вдруг это ловушка, и ты потеряешь все то, что ты выстраивал долгие годы. Ведь бесплатный сыр, как известно, только в мышеловке. Давай, вперед, теперь ты можешь делать то, что хотел раньше. А ощущение… оно ведь не убежит, подумаю об этом завтра. Успеется, а сейчас можно в клуб, выпивка, телки….может и Катеньку позвать…

Федор суетливо начал выхаживать по кухне взад-вперед. В его голове носился рой мыслей, имеющих очень прилипчивую клейкую субстанцию, которые как бы искали, куда им пристроится, раскрутится и вновь заслонить от Бабочкова то истинное, что он недавно прочувствовал. Ведь этот рой был послан тем, кого он долго принимал за себя. Был послан с напряжением, с удвоенной силой, т.к. оно почувствовало опасность для своего существования. Ведь существует эта отвратительная конструкция в людях, только из-за того, что они привыкли с детства принимать ее за себя, тем самым, с лихвой снабжая ее энергией, которую они могли использовать на собственное восприятие мира. Существует только за счет этого. Ведь если какое то время, она, или какая то ее часть не получает энергии, то она начинает отмирать, биться в агонии. Но, к сожалению, именно на эту агонию люди и поддаются, и все начинается заново, из-за отождествления с ней. Они принимают истеричный страх этой маски за свой. И из-за этого, послушно соглашаются со всеми страшными картинками, которое оно подкидывает им через воображение. И опять все происходит по кругу, и в них начинает действовать принцип стимула, принцип кнута и пряника, страхов и привязок, приобретая практически единственную движущую силу, направляющую все их движения.

Бабочков проходил по кухне неизвестно сколько времени. Неожиданно он услышал телефонный звонок, вырвавший его из нескончаемого внутреннего диалога — странно, я был опять не здесь — подумал он.