Гарики из Иерусалима. Книга странствий - [31]

* * *

Дух России меня приголубил,

дал огранку, фасон и чекан,

там я первую рюмку пригубил,

там она превратилась в стакан.

* * *

Совместное и в меру возлияние

не только от любви не отвращает,

но каждое любовное слияние

весьма своей игрой обогащает.

* * *

Любви горенье нам дано

и страсти жаркие причуды,

чтобы холодное вино

текло в нагретые сосуды.

* * *

Да, мне умерить пыл и прыть

пора уже давно;

я пить не брошу, но курить

не брошу все равно.

* * *

Себя я пьянством не разрушу,

ибо при знании предела

напитки льются прямо в душу,

оздоровляя этим тело.

* * *

Я понял, чем я жил все годы

и почему не жил умней:

я раб у собственной свободы

и по-собачьи предан ей.

* * *

Дух мой растревожить невозможно

денежным смутительным угаром,

я интеллигентен безнадежно,

я употребляюсь только даром.

* * *

Когда к тебе приходит некто,

духовной жаждою томим,

для утоленья интеллекта

распей бутылку молча с ним.

* * *

Хотя весь день легко и сухо

веду воздержанные речи,

внутри себя пустыню духа

я орошаю каждый вечер.

* * *

Цветок и садовник в едином лице,

я рюмке приветно киваю

и, чтобы цветок не увял в подлеце,

себя изнутри поливаю.

* * *

Поскольку склянка алкоголя —

стекляшка вовсе не простая,

то, как только она пустая, —

в душе у нас покой и воля.

* * *

Оставив дикому трамваю

охоту мчать, во тьме светясь,

я лежа больше успеваю,

чем успевал бы, суетясь.

* * *

Я сам растил себя во мне,

давно поскольку знаю точно,

что обретенное извне

и ненадежно, и непрочно.

* * *

Чтоб жить разумно (то есть бледно)

и максимально безопасно,

рассудок борется победно

со всем, что вредно и прекрасно.

* * *

Душевно я вполне еще здоров,

и съесть меня тщеславию невмочь,

я творческих десяток вечеров

легко отдам за творческую ночь.

* * *

Да, выпив, я валяюсь на полу,

да, выпив, я страшней садовых пугал;

но врут, что я ласкал тебя в углу —

по мне, так я ласкал бы лучше угол.

* * *

Во мне убого сведений меню,

не знаю я ни фактов, ни событий,

но я свое невежество ценю

за радость неожиданных открытий.

* * *

Насмешлив я к вождям, старухам,

пророчествам и чудесам,

однако свято верю слухам,

которые пустил я сам.

* * *

Я свои пути стелю полого,

мне уютна лени колея:

то, что невозможно, — дело Бога,

что возможно — сделаю не я.

* * *

Когда выпили, нас никого

не пугает судьбы злополучие,

и плевать нам на все, до чего

удается доплюнуть при случае.

* * *

В чужую личность мне не влезть,

а мной не могут быть другие,

и я таков, каков я есть,

а те, кто лучше, — не такие.

* * *

Без жалости я трачу много дней,

распутывая мысленную нить;

я истину ловлю, чтобы над ней

немедленно насмешку учинить.

* * *

Мы вовсе не грешим, когда пируем,

забыв про все стихии за стеной,

а мудро и бестрепетно воруем

дух легкости у тяжести земной.

* * *

Умным быть легко, скажу я снова

к сведению новых поколений;

глупость надо делать — это слово

дико для моей отпетой лени.

* * *

Хотя, погрязший в алкоголе,

я по-житейски сор и хлам,

но съем последний хер без соли

я только с другом пополам.

* * *

Мы стали подозрительны, суровы,

изверились в любой на свете вере,

но моцарты по-прежнему готовы

пить все, что наливают им сальери.

* * *

Душа порой бывает так задета,

что можно только выть или орать;

я плюнул бы в ранимого эстета,

но зеркало придется вытирать.

* * *

К лести, комплиментам и успехам

(сладостным ручьем они вливаются)

если относиться не со смехом —

важные отверстия слипаются.

* * *

Так верил я всегда в мою везучесть,

беспечно соблазняясь авантюрой,

что мне любая выпавшая участь

оказывалась к фарту увертюрой.

* * *

Не каждый в житейской запарке

за жизнь успевает понять,

что надо менять зоопарки,

театры и цирки менять.

* * *

Зачем же мне томиться и печалиться,

когда по телевизору в пивной

вчера весь вечер пела мне красавица,

что мысленно всю ночь она со мной?

* * *

Клевал я вяло знаний зерна,

зато весь век гулял активно

и прожил очень плодотворно,

хотя весьма непродуктивно.

* * *

Для жизни шалой и отпетой

день каждый в утренней тиши

творят нам кофе с сигаретой

реанимацию души.

* * *

Затворника и чистоплюя

в себе ценя как достижение,

из шума времени леплю я

своей души изображение.

* * *

Ошибки, срывы, согрешения —

в былом, и я забыл о них,

меня волнует предвкушение

грядущих глупостей моих.

* * *

Кажется мне, жизни под конец,

что устроил с умыслом Творец,

чтобы человеку было скучно

очень долго жить благополучно.

* * *

Искра Божия не знает,

где назначено упасть ей,

и поэтому бывает

Божий дар душе в несчастье.

* * *

Как будто смерти вопреки

внезапно льется струйка света

и воздуха с живой строки

давно умершего поэта.

* * *

Вокруг везде роскошества природы

и суетности алчная неволя;

плодятся и безумствуют народы;

во мне покой и много алкоголя.

* * *

Умеет так воображение

влиять на духа вещество,

что даже наше унижение

преобразует в торжество.

* * *

Не слушая судов и пересудов,

настаиваю твердо на одном:

вместимость наших умственных сосудов

растет от полоскания вином.

* * *

Был томим я, был палим и гоним,

но не жалуюсь, не плачу, не злюсь,

а смеюсь я горьким смехом моим

и живу лишь потому, что смеюсь.

* * *

Нет, я в делах не тугодум,

весьма проста моя замашка:

я поступаю наобум,

а после мыслю, где промашка.

* * *

Я б рад работать и трудиться,

я чужд надменности пижонской,

но слишком портит наши лица

печать заезженности конской.