Гамлет - [63]
Вторая глава Поучения апостола Петра обличает лжепророков и лжеучителей. В роли одного из таких деятелей выступает в 1 сцене I акта Горацио, весьма комично пророчащий падение Дании и сравнивающий свое время с кануном падения Рима.
Очевидно, что вторая глава этого Поучения весьма занимала Шекспира. «Плохая мудрость» тех, кого Святой Петр называет «сынами проклятия», — это то, что в конечном счете сделало Офелию сумасшедшей, погубило ее отца и брата.
То, что в Ветхом Завете было «мудростью», стало новозаветной Благой Вестью о воскресении мертвых (отсюда и церковнославянская калька «Благовествование» с греческого «Евангелие»). На это и уповает Офелия, окончательно прощаясь со всеми:
«Да помилует Господь душу его и души всех христиан. Только об этом и молю. Господь с вами!»
Лжеучителя «вывихнувшего сустав времени» — Клавдий, Полоний, Горацио, Озрик и прочие. Ибо они «обещают то, чего сами не имеют» (Гл. 2, 17–18). Таких апостол Петр сравнивает с «безводными источниками». Утопление Офелии в ручье — жест почти ритуальный: в евангельском контексте ручей, в котором погибла Офелия, выглядит каплей нового всемирного потопа. В том же Втором Послании апостола Петра читаем:
«И если не пощадил первого мира, но в восьми душах сохранил семейство Ноя, проповедника правды, когда навел потоп на мир нечестивых». (Гл. 2, 5)
Семейство датской короны гибнет именно «в восьми душах»: Гамлет-отец, Гамлет-сын, Гертруда, Клавдий, Офелия, ее нерожденный сын Робин, ее отец и брат. Во времена Ноя — восемь спасенных, во времена Гамлета — восемь загубленных (включая и не рожденного Офелией Робина, принца Датского). Это и есть шекспировская реализация метафоры «вывихнувшегося времени».
Гамлет говорит о «животном беспамятстве», а Фортинбрас над грудой августейших трупов — о «самоистреблении». Именно об этом и у апостола Петра:
«Они, как бессловесные животные, водимые природою, рожденные на уловление и истребление, злословя то, чего не понимают, в растлении своем истребятся». (Гл. 2, 12)
Повторимся: Шекспир писал так, что по рукописи смысл интриги был понятен лишь ему самому, ведь не отдавал пьес другим режиссерам, он сам ставил то, что сам написал. Отсюда и чрезвычайная скудность ремарок, и отсутствие интермедий в пьесах Шекспира.
Очевидно, пытаясь обезопасить себя от кражи текста конкурентами, Шекспир записывал лишь текст, который должен быть произнесен со сцены.
И если я прав в своей реконструкции шекспировского замысла, то четырехвековая история с трактовкой образа Горацио показывает, что у этого поэта можно было украсть разве что «текст слов». И когда на шекспировские спектакли приходили агенты его конкурентов и прямо в зале пытались стенографировать пьесу, они получали не пьесу, а всего лишь произносимые в ней слова. И не получали драматического ключа к ним.
Отсутствие шекспировской рукописи «Гамлета» (или подготовленного по ней самим автором издания) сыграло дурную шутку с читателем.
Дело было усугублено тем, что Шекспир все время выворачивает наизнанку клише и штампы своих предшественников и современников. И, как мы уже убедились, нельзя верить его героям на слово: герой может выдавать желаемое за действительное или лгать, может говорить одно, а совершать нечто противоположное.
Художественный зазор между словами и действием, собственно, и следует называть драматургией Шекспира.
Ткань шекспировской пьесы столь органична, что сама помогает читающему разгладить ее складки и разглядеть тайный ее орнамент. Надо лишь помнить, что у каждой шекспировской загадки есть разгадка, и сам автор сочувствует взыскующему смысла читателю, стремясь подсказать правильный ответ. Тот ответ, который поначалу и в голову не может прийти именно из-за его простоты и парадоксальности.
Если судить по «Гамлету», общепринятое мнение об «условности шекспировской драматургии» — проблема нашего умения читать Шекспира.
Эта проблема, разумеется, куда шире, чем даже сама шекспировская драматургия.
Наше культурное знание на девять десятых основывается на мифологической модели, предложенной нам опытом и разумением предшествующих поколений. Но гений — современник не своих современников, а тех поколений, которые или способны его понять, или хотя бы приблизиться к пониманию.
«Гамлетовский» миф в том виде, в котором он сложился за четыреста лет, прошедших с первого пиратского издания пьесы Шекспира, как мне представляется, более не может быть питательной средой и источником вдохновения новых художников: колодец этого заблуждения вычерпан до дна.
«Гамлет». Постановка 1590 г. в Эльсиноре?
Переводя «Гамлета», я предположил, что в 1589–90 годах Шекспир из Лондона отправляется в Эльсинор. И там знакомится с Яковом VI Шотландским, который в 1603-м станет Яковом I Английским. Считается, что в Эльсиноре Шекспир никогда не был. Но корабли из Англии подходят к Эльсинору точно с норд-норд-веста, а Гамлет произносит:
«Я безумен только при норд-норд-весте. Когда ветер с юга, ястреба от цапли я отличу…»
Читаем у Питера Акройда:
«В 1587 году, будучи в труппе “Слуг Ее Величества королевы”, Шекспир создает первый вариант “Гамлета”. Этот “юношеский” Гамлет исчез — только из рассуждений Томаса Нэша 1589 года мы знаем, что в нем имелись слова “Быть или не быть” и призрак, восклицающий: “Мести жажду!”»
Шекспир — одно из чудес света, которым не перестаешь удивляться: чем более зрелым становится человечество в духовном отношении, тем больше открывает оно глубин в творчестве Шекспира. Десятки, сотни жизненных положений, в каких оказываются люди, были точно уловлены и запечатлены Шекспиром в его пьесах.«Макбет» (1606) — одно из высочайших достижений драматурга в жанре трагедии. В этом произведении Шекспир с поразительным мастерством являет анатомию человеческой подлости, он показывает неотвратимость грядущего падения того, кто хоть однажды поступился своей совестью.
Шекспира-поэта очень высоко оценили уже знатоки литературы, жившие в его время. Они уподобляли Шекспира великим писателям античности. Большей похвалы нельзя было придумать в эпоху Возрождения, когда искусство античности считалось высшим образцом. «…Если бы музы знали по-английски, они стали бы творить изящными фразами Шекспира», — писал о поэте его современник Франсиз Мерез. Позднее, в XIX веке, сонетами Шекспира восхищался Джон Китс: «…Они полны прекрасных вещей, сказанных как бы непреднамеренно, и отличаются глубиной поэтических образов».В настоящем издании загадочные, волнующие своей красотой «Сонеты» Уильяма Шекспира представлены в переводе замечательного поэта и переводчика С. Я. Маршака.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Трагедия Шекспира в переводе Татьяны Львовны Щепкиной-Куперник.Примечания к тексту составлены А. Смирновым.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В эту книгу вошли не слишком известные широкому читателю поэмы в русских переводах Золотого и Серебряного века. «Венера и Адонис» и «Лукреция» считаются, бесспорно, шекспировскими поэмами, что же касается поэм «Страстный пилигрим», «Феникс и голубка», «Жалоба влюбленной», тут авторство Шекспира сомнительно, хотя и отрицать его с полной уверенностью нельзя.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В «Кастручче» (1966, опубл. в 1988) автор создаёт условный мир, некое мифическое государство, где культ королевы-девственницы Оливии порождает страшную инфекцию, «каструччу», болезненное состояние общества вследствие запрета на человеческое живое чувство. «Кастручча» трагически прерывает жизнь прекрасной рыжей Роситы, а через двадцать лет — её дочери Дагни.Пьеса-антиутопия предупреждает о губительности любых средств насильственного подавления личности: разрушение старых и возведение новых идолов ничего не изменяет в жизни простых людей.
Книга «12 великих трагедий» – уникальное издание, позволяющее ознакомиться с самыми знаковыми произведениями в истории мировой драматургии, вышедшими из-под пера выдающихся мастеров жанра.Многие пьесы, включенные в книгу, посвящены реальным историческим персонажам и событиям, однако они творчески переосмыслены и обогащены благодаря оригинальным авторским интерпретациям.Книга включает произведения, созданные со времен греческой античности до начала прошлого века, поэтому внимательные читатели не только насладятся сюжетом пьес, но и увидят основные этапы эволюции драматического и сценаристского искусства.
«Король Лир» и «Буря» принадлежат позднему периоду творчества Уильяма Шекспира; в обеих пьесах главный герой – стареющий властитель, а тема – расставание с властью. Трагедию «Король Лир» многие называют величайшим из всех творений Шекспира. Блок писал: «Трагедии Ромео, Отелло, даже Макбета и Гамлета могут показаться детскими рядом с этой. Здесь простейшим и всем понятным языком говорится о самом тайном, о чем и говорить страшно…»К самым успешным и популярным на сцене пьесам Шекспира относят и «Бурю»; ее жанр обычно определяют как романтическая сказка.
«Ифигения в Тавриде» — образец творчества Гете послештюрмерского периода. Поэт достиг здесь той гармонии, которую он стал теперь считать высшей нормой человеческой личности. Но героиня Гете не является воплощением реально достигнутой в жизни гармонии, она — лишь воплощение идеала, к которому Гете призывает людей стремиться.