Гамельнский Крысолов - [21]

-Всю мою жизнь меня воспитывали, как убийцу таких, как ты и Джек, Виктор, но по какому критерию вас выбирали на самом деле, мы не знали, - Каратель догнал Гадателя и теперь шел плечом к плечу с ним, - Но я знаю, что если бы я сам выбирал, то я бы обязательно попытался остановить Джека. Потому что... я видел, на что он способен. И я видел, что он не хочет останавливаться. Люди и их смерть - это не важно, если у него есть цель.

-Его цель - это я, Белоснежка, - Виктор фыркнул и чуть отстранился.

-Значит, именно ты должен его остановить. Но это не значит, что ты должен делать это в одиночестве.

Виктор удивленно замер, остановился и, сощурившись, долго смотрел на Иеронима. Казалось, он был все таким же, каким Гадатель помнил его, и в то же время, теперь альбинос казался гораздо мягче, снисходительнее и проще. Исчезла вся его принципиальность и вера в догматы Чистильщиков, он был... каким-то другим.

-Ты действительно очень изменился, - произнес Гадатель и снова пошел дальше, - Порой мне кажется, что теперь ты совсем другой.

-Так бывает, когда тебе приходится начинать новую жизнь, - тихо ответил Иероним и даже не обернулся.

Где-то в небе каркнул Одиссей, наверное, соглашаясь с ним.

Глава 8. "Железные башмачки".

Не смотря на то, что еще утром Виктор планировал вернуться домой сразу после похорон, теперь он решил наведаться прямиком сначала в один клуб, а затем и в другой. Поймав такси, они попросили отвезти их в клуб "Железные башмачки". Водитель, приняв их за туристов, смерил и Виктора, и Иеронима презрительным взглядом, фыркнул и не проронил ни слова до самого места назначения. Гадатель отчетливо ощущал его сдержанную агрессию, горьким комком застрявшую в горле, и брезгливо сморщился. Выходя из машины, он коротко бросил:

-Вообще-то мы могли использовать это место и просто как ориентир, не стоит из-за этого строить кислую рожу, - и с грохотов захлопнул дверь. Тут же обмотавшись шарфом, он дождался, пока Одиссей снова приземлится ему на плечо, и зашагал в сторону клуба.

-Давно ты стал читать мораль посторонним людям? - Иероним догнал его. Виктор остановился у забитой двери, несколько раз ковырнул одну из досок ногтем и двинулся вдоль здания.

-С тех пор, как их плохие мысли, направленные на меня, портят мое самочувствие, - Виктор прокашлялся и стал осматривать окна. - Он, наверное, принял нас за туристов-вандалов, или журналистов из европейской желтой прессы, и думал о том, что лучше бы на нас упал рояль, - увидев, что кое-где окно плохо заклеили газетами, Гадатель привстал на цыпочки и, прислонившись щекой к окну и прикрыв один глаз, попытался увидеть, что внутри.

-Мне нужно внутрь, - тихо произнес он и заспешил дальше. Ему хотелось обойти здание, Виктор был почти уверен, что они смогут почти незаметно проникнуть со стороны черного входа, даже если и он закрыт.

-В таком случае, что мы будем делать, если нас поймает полиция? Ты покажешь им психо-бумажку? - Иероним скептически сощурился. Виктор обернулся.

-Не знаю всех подробностей того, что с тобой происходило за последние несколько лет, но, кажется, кто-то начал смотреть телевизор, - он устало потер лоб и завернул за угол, - У меня нет такой бумажки, но есть ты. Будь добр, сделай так, чтобы нас не поймали.

-Но если поймают, что ты будешь делать? - еще раз повторил альбинос. Виктор едва сдержал улыбку - это уже было больше похоже на того Иеронима, которого он когда-то знал. Никогда не отступай и задавай вопрос до тех пор, пока не получишь ответ.

-Если нас поймают, то, что он сделает? Арестует нас? Уволит меня и вышлет из страны? Густавссон - шестерка, он не может решать такие вопросы, - он покачал головой и, наконец, остановился у черного входа. На двери болтался ржавый амбарный замок и некрепко прибитая табличка на шведском. Гадатель прикусил губу, размышляя, как лучше избавиться от замка. Едва не вскрикнув от того, каким холодным оказался металл, он несколько раз дернул его, в тщетной надежде, что замок поддастся с первого раза. Иероним тихо фыркнул.

-Это слишком грязная работа для тебя, отойди, - он отстранил Виктора.

-Ты хотел сказать, что она для такого "изящных дел" мастера, как ты? - Гадатель ухмыльнулся. Иероним издал тихий смешок, сел на одно колено перед замком и взялся за него. Покрутив с пару мгновений его, несколько раз подув в замочную скважину, Каратель обернулся.

-У тебя есть булавка?

-Булавка, пожалуй, найдется, - Виктор сунул руку в карман и достал небольшой чехол с цыганскими рунами, заколотый английской булавкой. Отцепив ее, он тут же высыпал руны в карман, а булавку передал Иерониму.

Гадатель не мог отвести взгляд от того, как легко Иероним сломал булавку пополам, и тут же ловко стал использовать ее куски в качестве отмычки. Казалось, нет грабителя искуснее, чем этот бледный Чистильщик, все отчаяннее щурящийся, в попытке рассмотреть какие-то детали, а то и вовсе закрывающий глаза, прислушивающийся к звукам, издаваемым замком.

Виктор видел в каждом его движении, мимолетном изменении выражения лица, в нахмуренных бровях и странной полуулыбке то удовольствие, которое испытывает Иероним, вспоминая то, чему его когда-то давно учили. Ведь он, как и Виктор, был обучен только одному мастерству, и только оно у него было отточено до идеала. Только теперь Гадатель осознал причины той мягкости, что стал проявлять Иероним по отношению к нему.