Колдун же оказался настоящим мужчиной. Крепкий, закаленный невзгодами бесконечных лет — наверняка совсем не такой, каким вы представляете волшебников. А все оттого, что видите в основном не колдунов а колдунишек. Бездарей и лентяев, готовых лишь на высокоученые словоблудия, а не на реальные дела достойные магов. Частенько даже не способных постоять за себя и, вынужденных лебезить перед сильными мира сего. Или мира иного, если квалификация им это, все же позволяет. Но не в этом суть.
Главное то, что общественное мнение складывается по некоторым, примелькавшимся публике, но решительно недостойным типам, занимающихся рэкетом и обманом обывателей и заслуженно за это презираемым. В то время как настоящие чародеи, мастера своего дела, вынуждено отошли на второй план и широким массам совершенно не известны.
А ведь это именно они, настоящие маги; это они повелители стихий и вершители судеб, скромные герои астрального мира и всемогущие властелины вселенной. Просто примите это к сведению и не считайте всех без исключения волшебников рассеянными и слегка трусоватыми умниками, только лишь на том основании, что ближайший к вам представитель этого сословия так выглядит. Или законченной аморальной сволочью, потому что вы что-то такое про соседнюю деревню слышали. Помните о титанах, вроде Лорда-Протектора Большого Парка, великих магах способных заклятьем передвинуть гору и вырастить сады в безводной пустоши, а при известиях о неминуемой и близкой смертельной опасности (согласитесь, довольно неординарном, известии) спокойно пожимающих плечами: дескать, что ж тут такого?
Именно так, д'Аранж, услышав грозное предупреждение Марисабель, кстати, и поступил. Глянул удивленно на девицу, машинально посмотрел вокруг, потом опять на нее и пожал плечами. Можно подумать, в первый раз ему что-то угрожает. Эка невидаль.
Хотя, если честно, то давно уже никто не пророчил ему ничего подобного и он, прямо скажем, как-то уже и подзабыл что при этом надо ощущать. Нет, он припоминал, что, услышав такое по отношению к себе, люди склонны проявлять сильные эмоции. Все кого он знал, как правило, так и делали… теряли хладнокровие, начинали нервничать и совершали всякие, порой очень эксцентричные и странные поступки. Кто-то ударялся в панику и оцепеневал от страха, кто-то, наоборот, преисполнялся отчаянного героизма и совершал решительные глупости.
Однако лично для себя д'Аранж все это считал неприемлемым. Ему гораздо больше подходило вдумчивое решение возникающих вопросов, их скрупулезный анализ, доскональное планирование и методичное выполнение задуманного. Ведь даже скоротечная война с дикарями, при всей своей спонтанности, могла бы поразить любого военного историка гармоничностью, продуманным ходом ведения и, с учетом всех факторов, предсказуемой безальтернативностью финала.
Вот и теперь пугаться он не стал. Но и выслушать Марисабель не отказался. Не то что бы воспринимал всерьез ее опасения, скорее с познавательными целями, или даже из вежливости. Пусть выговориться, поостынет немного, а вот когда эмоции улягутся, тогда можно будет и о деле поговорить.
— Смертельная опасность? — переспросил маг спокойно, тщательно маскируя иронию. — Неужели?
Девушка тоже старалась не выказывать чрезмерного волнения, но оно было сильнее ее и прорывалось наружу. Марисабель не могла удержаться, от того что бы постоянно не оглядываться, словно ожидала появления кого-то еще. Кажется, будь на то, только ее воля, она уже давно снялась бы с привала и отправится дальше. Возможно, сейчас она как раз так и поступит. И неважно, поверит ей этот странный маг-отшельник или же останется при своем, это уже не ее проблемы. Впрочем, Марисабель сочла своим долгом не бросать его сразу, а хотя бы попытаться убедить.
— Именно так, — горячо заговорила она. — Послушайте, я не сомневаюсь что вы волшебник и знакомы с тайными науками, но, поверьте мне, сейчас вам лучше всего подыскать себе укрытие понадежнее. Не знаю когда точно, но совсем скоро здесь начнется самый настоящий ад.
Движением бровей д'Аранж выказал заметное недоверие, главным образом к тому, что она этот самый настоящий ад может себе хотя бы приблизительно представить, но, когда девушка заметила его сарказм и прервалась, маг предложил ей продолжать. Мгновение Марисабель колебалась, стоит ли совершать заведомо бессмысленный подвиг и терять время в попытках убедить этого упрямого скептика, практически уже обреченного и не понимающего всего ужаса своего положения. Явно еще не знакомого с великим и могущественным злом, что устремилось по ее следу и, (о ужас!) все-таки сумело догнать.
Д'Аранж без труда читал эти ее мысли на затуманенном тревогой челе, он даже начал немного опасаться, что тревога эта окажется преобладающей и стоит оглянуться, как девушки и след простыл. В его планы такой поворот событий решительно не вписывался, и колдун задумался, как бы еще успокоить эту взволнованную особу. Но как? Явная и несомненная демонстрация могущества успеха почему-то не имела…
— Не верите? — с сожалением констатировала девушка. — А жаль. Если поторопитесь, вы еще можете успеть покинуть эту несчастную землю, до того как сюда придет армия Сорганазеллы.
