Галицко-Волынская Русь - [54]
Таким образом, на протяжении нескольких десятилетий конца XI — начала ХII вв. мы наблюдаем ряд острых политических коллизий, происходящих на юго-западной окраине Руси. Их основное содержание раскрывается двояко. С одной стороны — это борьба местных общин за выход из подчинения Киеву и ответные меры, предпринимаемые под руководством киевских князей по восстановлению политического влияния в регионе «матери градов руских». С другой стороны, это — столкновение политических интересов местных общин, прежде всего, владимирской, перемышльской и теребовльской, когда владимирцы изо всех сил старались удержать свой прежний политический статус «старшего города», а их бывшие «пригороды» — добиться полной самостоятельности.
Эта борьба стоила немалых жертв. Особенно большие потери несла Волынская земля. В конце XI — первой половине ХII вв. территория Волыни неоднократно становилась ареной ожесточенных боевых действий, подвергалась опустошительным нашествиям врагов[733]. Неоднократно попадали в осаду жители волынской столицы, города Владимира, терпя при этом «великую нужду»[734], страдали и владимирские «пригороды», сохранявшие верность «старшему городу», подвергаясь нередко захвату и разорению[735]. Это вело к быстрым сменам князей во Владимире, но никому из них так и не удавалось добиться решения тех задач, которые все острее вставали перед общиной.
В результате силы владимирской общины были подорваны, и это крайне негативно сказалось на ее последующей судьбе. Не выдержав борьбы на два фронта — против Киева и своих мятежных «пригородов» Перемыт ля и Теребовля — владимирцы были вынуждены уступить политическим притязаниям днепровской столицы в надежде, что киевские князья и киевская община, привыкшие смотреть на Владимир, Перемышль и Теребовль как на города «Русской земли», т, е. подчиненные непосредственно Киеву[736], не допустят полного отделения последних и тем самым помогут Владимиру удержать первенство среди остальных городов Юго-Западной Руси[737].
Вследствие этого Волынь надолго оказалась под властью Киева, и каждый новый киевский князь «сажал» своих сыновей или других ближайших родичей на владимирский стол. Так, после внезапной смерти Романа владимирским князем стал другой сын Мономаха Андрей (1119 г.)[738]. Киевский князь Ярополк заменил его другим своим «сыновцем» Изяславом (1136 г.)[739]. Сменивший Ярополка в Киеве Всеволод Ольгович добился перемены и во Владимире, заменив Изяслава собственным сыном Святославом (1142 г.)[740]. А когда Изяслав Мстиславич сам занял киевский стол, то тотчас заставил Святослава Всеволодовича покинуть Владимир[741] и «посадил» там своего младшего брата Владимира[742].
Хозяйничанье на Волыни киевских князей проявилось также в вольном распоряжении ими владимирскими «пригородами» так, будто дело шло о «пригородах» самого Киева[743]. При этом нередко оказывалось, что Владимир и некоторые из его «пригородов» попадали в руки князей, представлявших различные династические линии и даже враждовавших друг с другом. Так, киевский князь Всеволод Ольгович отдает Владимир Изяславу Мстиславичу[744], а владимирские «пригороды» Берестье, Дорогичин и Черторыйск — своим братьям, черниговским Ольговичам и Давыдовичам[745], а затем, посадив во Владимире своего сына Святослава, Всеволод Ольгович отдает Берестье и Дорогичин Владимиру и Изяславу Давыдовичам в знак примирения с ними[746]. Все это не могло не сказаться самым отрицательным образом на развитии волостной структуры Волынской земли, подрывая волостное единство и стимулируя центробежные тенденции.
Таким образом, тяжелым последствием военных неудач конца XI — начала XII вв. и установления тесной зависимости от Киева было для Волыни дальнейшее политическое ослабление. Это выразилось в утрате Владимиром контроля над своими «пригородами» и стремительном разрушении прежней волостной структуры.
Первым среди владимирских «пригородов» встал на путь самостоятельности Луцк, что к середине XII в. уже стало свершившимся фактом[747]. Следом собственными княжениями обзавелись еще несколько волынских городов, бывших «пригородов» Владимира. Среди них — Берестье, Червен, Белз, Бужск, Черторыйск, Дорогичин[748]. Возникновение княжений в упомянутых городах рассматривается исследователями «как этап на пути приобретения самостоятельности и как проявление заметно продвинувшейся вперед консолидации местных общественных союзов»[749]. К сказанному следует добавить, что подобные факты местной консолидации и стремления к самостоятельности в то же время являются свидетельством слабости общего консолидирующего начала, упадка общего политического центра земли.
Контрастным фоном политического распада Волынской земли и упадка Владимира выглядит стремительная консолидация и усиление Галичины под властью своего нового политического центра — Галича, который к середине ХII в. «выдвинулся вперед, оставив позади бывшие волостные центры — Перемышль и Теребовль»
