Галицко-Волынская Русь - [13]

Принято выделять несколько форм раннегосударственной организации, последовательно сменяющих друг друга в процессе перехода к зрелым государственным образованиям: «точечные» («города-государства»), «территориальные» («территориальные царства»), «племенные княжения» и «ранние империи»[145]. Не все фигурирующие в данном ряду категории можно считать бесспорными. Особенно это касается так называемых «племенных княжений», существование которых многими авторами связывается с восточнославянским обществом VІІІ–ІX вв.[146] Кроме того, в ряде случаев нарушается отмеченная в данной схеме последовательность эволюционных форм, что в частности характерно для социально-политического развития кочевых народов[147]. Но тем не менее в целом приведенная схема улавливает ряд существенно важных закономерностей процесса государствогенеза.

Одной из таких закономерностей следует считать небольшой (локальный) объем первых государственных образований, строящихся на принципах территориальной общины. «Если на поздней ступени развития первобытного строя, — отмечают И. М. Дьяконов и В. А. Якобсон, — иногда создаются обширные племенные объединения (союзы племен, конфедерации), то первые государства всегда и везде образуются в небольшом объеме, а именно в объеме одной территориальной общины или чаще — нескольких тесно связанных между собой общин»[148].

Характерной чертой первых государственных образований является восходящее к родоплеменной общине и переходным к государству этнополитическим общностям единство города и сельской округи. Как показывают исследования Л. В. Даниловой, древнерусская государственность, реализовавшаяся в форме «территориальных общин-государств», представляла собой одну из разновидностей «всеобщей формы государственности на ранних стадиях вторичной мегаформации», каковой и являлось общинное государство[149]. И хотя, с точки зрения формационной теории мирового исторического процесса, вторичная мегаформация предполагает формирование и углубление сословноклассовых общественных различий, на начальном ее этапе возможно существование такой формы социально-политической организации, при которой «растущая имущественная и сословно-классовая дифференциация общинников не разорвала еще общинной оболочки», «представители разных сословий входили в одни и те же общинные организации (уличанские, кончанские, городские)»[150].

Община и государство, таким образом, выступали не как социальные антиподы в том смысле, что последнее развивалось как результат разрушения и подавления первого. Соотношение между ними можно было бы охарактеризовать так: в политическом отношении община и государство представляли собой равнозначные и во многом тождественные явления, при том, что одно не только не отрицало, но, наоборот предполагало и обуславливало второе.

Ближайшими историческими аналогиями древнерусских городов-государств можно считать древнегреческие полисы и древневосточные номы[151]. Реализуемая в рамках названных сообществ модель государственной организации является достаточно устойчивой и обладает значительным жизненным ресурсом, создавая благоприятные условия для экономического, политического и культурного развития.

Настоящая работа посвящена истории Галицко-Волынской Руси XI — начала ХIII вв. Мы предполагаем, прежде всего, изучить процесс становления государственности и ее основных институтов, характер общественно-политических отношений, формирование и развитие волостной структуры. Основное наше внимание будет сосредоточено на том, что можно назвать историей внутриобщинных отношений, где главными действующими лицами выступают рядовые граждане, самодеятельное и политически организованное большинство которых приобретает решающее значение во всех сферах общественной жизни.

Разумеется, общественные отношения в Юго-Западной Руси претерпевали значительную эволюцию, что было связано с достижением внешне- и внутриполитического суверенитета вечевыми общинами главных городов земли, изменением роли князя и его дружины в различные периоды истории общины, повышением политического статуса бояр, приобретающих качества общинных лидеров, «лучших и передних мужей», предводителей земского войска и его ударной силы, а также инициаторов важнейших политических решений в мирное время. Одним словом князь, бояре и городская община — вот главные герои настоящего исследования. В этой, если можно так выразиться, формуле, на наш взгляд, фокусируется основное содержание социально-политических отношений в домонгольский период русской истории.

Глава первая. Общественные отношения и политический строй Галицко-Волынской Руси в историографии

Начало изучения истории Юго-Западной Руси: Д. И. Зубрицкий и его последователи

Первые сочинения по истории Галичины и Волыни появились в конце ХVIII в. Они принадлежат перу австрийских историков Л. А. Гебхарда, Й. А. Хоппе, Й. X. Энгеля[152]. Поводом к написанию этих работ стало присоединение Галиции к Австрийской империи в результате первого раздела Польши (1772 г.). Особо выделяются в этом ряду произведения Й. X. Энгеля: будучи учеником знаменитого А. Л. Шлёцера, он сам внес немалый вклад в развитие исторической науки и, по оценке позднейших исследователей, «был ученым, который стоял в первом ряду историков своего времени»