Галерея восковых фигур - [59]

— И это мы разбудили Орландо, швыряя камешки в его окно.

— О, к этому я привык, — поспешил вставить Орландо, на случай если кто-нибудь сочтёт поступок близнецов жестоким. — Вы видели мой трюк, ваше королевское высочество? Самое лучшее место — это когда мне в лоб бросают пушечные ядра. Я пришлю вам билет. А теперь я должен исполнить свой долг перед обществом. Но, — добавил он трагическим тоном, — прежде чем меня уведут, я хочу сделать объявление.

Он снял с головы шляпу Генриха Восьмого и бутафорскую бороду и, став снова знакомым Орландо, сказал:

— Несколько лет назад я полюбил молодую леди. Я делал всё, что мог, чтобы доставить ей удовольствие: крушил камни, глотал якорные цепи. Но не мог найти в себе мужества, чтобы совершить то, что должен был: сделать ей предложение. И, видя её сегодня на балу, я хотел бы сделать это прямо здесь и сейчас, пока чувствую в себе мужество.

Он стал на одно колено и протянул руки к мисс Уиттл:

— Гонория, станешь ли ты моей женой? Разделишь ли со мной неустроенную кочевую жизнь профессионального силача?

— О Орландо! Конечно, я согласна!

Влюблённые обнялись, и оркестр, привыкший быть начеку, громко сыграл туш. Громобой был потрясён.

— Так вот кто страдает боязнью любви! — пробормотал он. — Мисс Уиттл сказала, что знала ещё одного человека с такой же болезнью, как у Дика!

Тут все вспомнили про Дика, смирно стоявшего под охраной полиции рядышком с Сидом Шведом, которого снова арестовали.

Внезапно на Бенни сошло вдохновение.

— Прошу прощения, ваше королевское высочество, — предложил он. — Поскольку мы нашли настоящего грабителя, а без Сида Шведа этого бы не получилось, и принимая во внимание, что Дика посадили только за то, что он расквасил нос мистеру Хорспату, спутав его с Дейзи за густой пальмой, то как насчёт королевского помилования?

Принц Уэльский обдумывал предложение Бенни, попыхивая сигарой и пристально глядя на него.

— Говоря серьёзно, ты должен обратиться к её величеству королеве, — объяснил он. — Однако в обстоятельствах, свидетелем которых я оказался, уверен, что королева согласится с твоим пожеланием. Освободите их, инспектор!

И полицейские сняли наручники с беглецов. Сид мгновенно исчез, чтобы не попадаться на глаза миссис Пирсон, а Дик стоял, растерянно моргая, в окружении ликующих друзей и соседей, хлопавших его по плечу и пожимавших ему руку.

Вдруг кто-то из гостей сказал:

— Давай, Дик! Скажи ей!

— Вот же она! Смелее, Дик! — поддержал чей-то возглас.

Дейзи кротко стояла рядом. Окружающие, включая и полицейских, тех, что тайком сделали ставки у Мельмотта Змеиного Глаза, с улыбкой смотрели на влюблённых. Единственным человеком, не подозревавшим, в чём тут дело, оказался принц Уэльский, но Анджела дёрнула его за рукав и шёпотом посвятила в тайну, и принц милостиво улыбнулся.

Дик стоял столбом, всё гуще заливаясь краской стыда. Он вперил взгляд в пол, потом посмотрел на потолок. Он открыл рот… и снова закрыл его.

Он даже оглянулся, чтобы убедиться, нельзя ли дать тягу, как это пытался сделать мистер Хорспат.

— Только не это! — зашипел Громобой. — Не собирается же он…

Тут принц Уэльский наклонился к Зерлине и что-то ей шепнул, после чего девочка пробралась к дирижёру, подёргала его за рукав и сообщила ему на ухо нечто важное. Дирижёр подал знак музыкантам, они подняли инструменты, набрали в грудь побольше воздуха и заиграли.

И все сразу узнали мотив, засмеялись и стали подпевать:

Дейзи, будь моей женой,

Дейзи, я пленён тобой!

Пусть небогатой будет свадьба наша —

Нет денег на покупку экипажа.

Садись, красавица, и мы поедем

Навстречу счастью на одном велосипеде!

И громче всех пел Дик. А когда песня закончилась, получилось, что он всё-таки сделал предложение, и Дейзи приняла его, и влюблённые стояли рядом, пылая, словно два спелых помидора, и сияли от счастья.

— Что ж, мои поздравления счастливым парам, — сказал принц Уэльский.

Он пожал руку Дику, Дейзи и мисс Уиттл, и обе невесты сделали в ответ реверанс. Потом он протянул руку Орландо.

— Ах, — вздохнул Орландо, — как бы мне хотелось пожать вам руку, сэр, но я не дерзну. Видите ли, моя рука способна дробить камень.

— Вы дробите рукой камни? — изумился принц Уэльский. — Ставлю на то, что не сможете.

— Не ослышался ли я, ваше королевское высочество, вы сказали «ставлю»? — раздался голос, сладкий, как сам соблазн. — Могу ли я предложить вам свои услуги?

— Мельмотт Змеиный Глаз! — представила его Анджела.

Знаменитый букмекер появился словно по волшебству, с маленькой чёрной книжицей в руках.

— Я могу принять ставки на предмет дробления камней руками у всех присутствующих леди и джентльменов, — объявил он, и через минуту дело закипело.

Принц Уэльский поставил десять гиней, что Орландо не раздробит. Мистер Уиттл поставил десять гиней, что раздробит, и ещё немало ставок были занесены в чёрную книжку. Анджела и Зерлина внимательно следили, как развиваются события. Выходило так, что большая часть спорящих считала, что Орландо не раздробит камни рукой, поэтому, в случае если он всё же раздробит, Змеиный Глаз выиграет. А поскольку он почти никогда не проигрывал, сделать ставку стоило, если у команды ещё оставались какие-то деньги.