Габсбурги. Блеск и нищета одной королевской династии - [93]

Отец с гордостью и радостью положил в колыбельку маленькому эрцгерцогу орден Золотого Руна.

В июне 1741 года состоялась коронация Марии Терезии, она стала королевой Венгрии. После церемонии в соборе Пресбурга, она въехала верхом на белоснежном боевом коне на «Гору коронации», на плечах у нее была выцветшая мантия Святого Стефана. Гора коронации состояла из земли, которую снесли в одно место со всех концов страны, и представляла собой только небольшой холм. Она ударила саблей Святого Стефана по всем четырем направлениям ветра и, таким образом, дала понять, что она всегда готова защитить страну против любого врага, с какой бы стороны света он ни пришел.

Этим летом баварская армия вторглась в Австрию, и французская армия была в пути, чтобы соединиться с ней. Баварский курфюрст Альберт провозгласил себя эрцгерцогом Австрии в оккупированном им Линце. У Марии Терезии практически не было армии. Когда враг уже стоял в Санкт-Пельмене, Мария Терезия приняла решение: «всеми покинутая, прибегнуть к сословиям и депутатам, к их верности и оружию и апеллировать к старинным достоинствам венгров». Из 63 титулов, которыми в совокупности обладал ее отец Карл VI, ей оставался этим летом один единственный, которого не оспаривал и не мог бы когда-нибудь оспорить ни один из ее врагов: «Королева Венгрии».

Она появилась 11 сентября перед венгерскими сословиями в Пресбурге. Она все еще носила глубокий траур по своему отцу: ее черное одеяние оттеняло в удивительно выгодном свете ее светлую кожу и красивые плечи. Из-под короны Святого Стефана ее светлые волосы локонами падали ей на плечи. Когда она поднялась, чтобы говорить, ее голос прерывался от волнения: «Речь идет о нашем Венгерском Королевстве, речь идет о Нашей Персоне!»

К концу ее потрясающей просьбы о помощи, когда она разразилась настоящими слезами, магнаты не могли больше сдержаться, они бросились к ее ногам — старый друг Марии Терезии, граф Янош Палфи[318], описал позднее эту сцену. «Словно исполненные единого порыва, мы вынули наши сабли и кричали: «Наша жизнь и наша кровь за Ваше Величество!» Мы плакали вместе с королевой слезами верности, любви и негодования».

Но магнаты не только плакали, они решили провозгласить национальное восстание дворянской знати: сегодня мы назвали бы это «мобилизацией». Они выделили ей семь полков.

Баварцев изгнали из Австрии, французы заключили мир. В конце концов, корона Священной империи досталась супругу Марии Терезии — Францу Стефану.

Мария Терезия могла, наконец, обратиться к двум большим целям своего правления: объединению своих многоязычных земель — в действительности, цели всей истории Габсбургов. Второй целью было изменение всей прежней европейской дипломатии, результатом которой должен был стать союз Габсбургов с Францией.

Для Фридриха, который называл себя «Королем Пруссии», она была серьезной соперницей, потому что ей удавалось в течение всей своей жизни производить впечатление, словно она была победительницей, хотя она многое уступила ему.

2. Мать страны

Детские комнаты императорского дворца Хофбург буквально переполнялись детьми. В общем и целом, родилось 16 сыновей и дочерей. Во времена первой половины ее правления, когда Мария Терезия была впутана в длинную череду войн и сложных дипломатических маневров, когда она должна была справляться с реорганизацией своей армии и финансов и управлением сложнейшей территорией во всей Европе, она все время была беременна или кормила грудью ребенка.

Можно было сойти с ума от того, что ее заклятый враг, король Пруссии Фридрих, мог скакать верхом во главе своих войск и мог молниеносно управлять ими, в то время, как она должна была руководить всем, находясь дома. Она заявила однажды, когда думала о своих скучных австрийских генералах: «Никто не смог бы помешать мне встать самой во главе моей армии, если бы только я не была постоянно беременна».

И при этом она была чрезвычайно женственной особой, которая верила в то, что место всех женщин у колыбели и возле своих мужей, как она всегда говорила своим собственным дочерям. Сама она правила только потому, что такова была воля Божья и потому, что это была ее обязанность.

Для выполнения своей миссии королевы она принесла с собой сплошь женские добродетели: такт, сочувствие, человеческое взаимопонимание.

Старые и очень старые мужчины исчезли из-за ее стола переговоров. У нее был верный глаз на подходящих людей, соответствующих должности и, в противоположность своему отцу и деду, она быстро узнавала и вознаграждала таланты.

На должность канцлера она привлекла самого хитрого государственного деятеля на европейском континенте, графа Венцеля Кауница[319]. Уроженец Силезии, граф Фридрих Вильгельм Хаугвиц[320], провел реформу управления; граф Рудольф Хотек[321] из Богемии, реорганизовал налоговую службу. Правда генерала, который бы был равен принцу Евгению, умершему через три месяца после ее свадьбы, она так никогда и не нашла, но она обеспечила себя лучшими, которых смогла найти: лифляндский барон Лаудон[322] и ирландец граф Ласси[323]. Она лично заботилась о том, чтобы ее солдаты были соответствующим образом накормлены, одеты и устроены.