Габсбурги. Блеск и нищета одной королевской династии - [51]

Фердинанду мучительно не хватало двух вещей: денег и опыта. Его дед, император Максимилиан, оставил австрийские земли в долгах; даже семь его внебрачных детей явились на порог к Фердинанду и ожидали, что их обеспечат. Социальные и экономические волнения, из-за которых вспыхнули мятежи комунеро в Испании, тоже проявились в Австрии в 1520 году в форме сословных и крестьянских войн.

Однако, все эти проблемы были незначительными, по сравнению с гораздо большей заботой: опасностью турецкого нашествия.

Султан Сулейман, сразу же после своего прихода к власти в 1520 году, объявил войну Венгрии, прикрываясь сомнительной причиной, будто бы с курьером, который привез к венгерскому двору известие о восхождении на престол Сулеймана, обошлись недоброжелательно. Летом 1521 года, когда Фердинанд праздновал свадьбу, турки уже вторглись на Балканы и осадили Белград. С взятием этого города для нападающих открывалась дорога в Венгрию и даже в Вену.

В этой критической ситуации Фердинанд снова попробовал предупредить своего брата Карла о турецкой угрозе и попросил денег на формирование армии. Карл, однако, и сам запутался в своей первой войне с Францией. Ему нужны были для этого не только все его собственные средства, но он обязал Фердинанда, послать войска в Италию для деблокирования императорской армии. Все предупреждающие сигналы он пропустил мимо ушей.

Между тем, турки завоевали Родос и готовились к тому, чтобы напасть на Европу. В апреле 1526 года Султан Сулейман снова выступил из Константинополя с войском свыше ста тысяч человек — «достаточно, чтобы истребить весь мир», — писал тогда венецианский купец из Будапешта. В мае 1526 турки штурмовали венгерскую пограничную крепость Петервардейн, которая охраняла венгерскую границу, и их великий визирь хвастался: «Это был только кусок, откушенный на завтрак».

В авангарде армии скакали спаги, нерегулярные, недисциплинированные всадники, которые опустошили страну как рой саранчи сжигая, грабя, забирая в плен тысячи христиан, чтобы продать их на невольничьих рынках Азии и Африки. Снова и снова турецкая конница устремлялась через границы Австрии и несла с собой разрушения и отчаяние. Фердинанд писал своей тете Маргарите в 1524 году, что турки только что похитили из его страны 4000 человек.

Основу турецкой армии составляли «спаги» — кавалеристы и «янычары» — выносливая, вымуштрованная, твердая как камень пехота, которая состояла из юношей, отбиравшихся по их уму и силе в завоеванных христианских деревнях и воспитанных как мусульмане. Свидетель, епископ Паоло Джиовио фон Ноцера[163], особо подчеркивал в письме к императору Карлу, насколько турецкие солдаты превосходят европейских солдат. Каждый человек был абсолютно послушным, потому что у него не было страха смерти благодаря вере в то, что смерть для каждого заранее предопределена и, не в последнюю очередь потому, что они, как говорил епископ, «жили без хлеба и вина, довольствуясь преимущественно рисом и водой».

Венгрия приближалась к катастрофе. Уже после смерти Матьяша Корвина, когда венгерские магнаты выбрали королем Владислава, слабовольного человека, «короля, чью бороду они держали в руках», в стране начались трагически опасные разногласия. Жадность и эгоизм аристократических классов были так велики, что после получения денежного пожертвования от папы Клемента VII для защиты Венгрии папский легат написал в Рим следующие строки: «Если бы Венгрию можно было спасти тремя гульденами, то, тем не менее, не удалось бы найти трех человек, которые готовы были бы оказать своей стране такую услугу».

В противоположность могущественным магнатам, которые владели большей частью венгерских земель, молодой король Лайош был так беден что, по словам венецианского купца, «в кухне иногда не было продуктов, и придворные вынуждены были посылать слугу, чтобы одолжить 14 дукатов». Его габсбургская невеста Мария оплатила достойный короля гардероб для Лайоша из собственного кармана.

Когда турки стояли на границах Венгрии, то у короля не было генералов, не было национальной армии и не было денег, чтобы успешно выступить против врага. Влиятельные магнаты такие, как Ян Запольяи, воевода Трансильвании (семи крепостей), которые объявили себя соперниками короля, выставили свои собственные, личные войска.

Лайош снова и снова посылал отчаянные прошения своему шурину Фердинанду, умоляя о помощи. Он опять написал 15 июня 1526 года и предупреждал Фердинанда, что австрийские кронные земли тоже будут потеряны, если Венгрия падет.

В августе, как раз, когда Фердинанд выступал на заседании Рейхстага в Шпейере и просил о поддержке, появился последний посланец его тестя Лайоша с сообщением, что его королевство находится в величайшей опасности. Фердинанд, в свою очередь, послал курьера дальше к Карлу в Испанию и потому, что путь через Францию из-за войны был на замке, посланец должен был пойти обходным путем через Нидерланды и потом отплыть на корабле в Испанию. Фердинанд дал посланцу письмо к своей тете, в котором он просил ее как можно скорее отправить гонца в Испанию на первом же отплывающем корабле. «Этим Вы окажете огромную услугу королю Венгрии, королеве Венгрии и мне самому», — добавлял он.