Габсбурги. Блеск и нищета одной королевской династии - [28]

Когда они достигли испанских вод, цвет моря превратился из синего в прозрачно — зеленый, ветер переменился и, в конце концов, стих. Корабли спокойно стояли на воде, не имея возможности хоть немного приблизиться к кастильскому берегу. Через некоторое время черный густой туман накрыл все так, что рулевые больше не видели курс. За туманом последовал такой ужасный шторм, что волны, высокие как горы, швыряли корабли туда-сюда. На борту все были смертельно больны, а юный король Карл молился на коленях, обещая процессии, посты и подаяния, если Господь укажет ему надежный проход к его королевству.

Наконец, буря улеглась и через 12 дней после того, как они покинули Влиссинген, они увидели землю. Но они отклонились от курса и, вместо того, чтобы пристать в Бискайе, они увидели перед собой пустынный берег Астурии, который зубчато и отвесно вздымался из воды. Карл, который опасался новой перемены погоды, приказал своему кораблю пристать. Лодка доставила маленькое общество на пустынное морское побережье, в то время как остальной флот поплыл дальше под парусами в Сантандер.

Однако выяснилось, что приключения Карла еще только начались, потому что жители гор этого дикого берега, которые и мечтать не могли, увидеть перед собой живого короля, приняли причаливших за турецких пиратов и хотели разделаться с ними. Только заметив многочисленных дам, они убрали свои кинжалы и пики.

Придворная свита наняла мулов и тележки для багажа и после этого Карл, Элеонора и их друзья отправились в путь через суровую страну в направлении Вальядолида, столицы Кастилии. Одни едва избежали смерти, переходя вброд через вздувшиеся горные ручьи, другие поскользнулись, когда они проходили по едва заметным звериным тропам вдоль отвесных склонов. Ледяной дождь и снег полностью промочили их, они заболели от еды и питья, которое они доставали в бедных деревнях. Некоторые умерли от высокой температуры, потому что поблизости не было помощи.

Карл тоже заболел, и все общество вынуждено было остановиться в убогой, бедной и заброшенной деревне. Там в вонючих, наполненных рухлядью хижинах, нельзя было найти ни клочка чистой земли, на который можно было бы поставить постель короля. В конце концов, в сарае соорудили палатку, покрыли внутренние стены тончайшими фламандскими обоями и повесили шедевры фламандской живописи. В то время как снаружи бушевал шторм и лил дождь, Карл спал в своем маленьком роскошном переносном апартаменте до тех пор, пока он не отдохнул и смог продолжать путешествие.

Через два месяца после того, как он ступил ногой на берег Испании, Карл въехал верхом в Вальядолид.

Вся его жизнь была отмечена такими изнуряющими путешествиями: на коне, по примитивным дорогам XVI столетия, по морю, предоставленный ветру и волнам, в паланкине, из одного конца огромной империи в другой. Долгое время его молодость и его сильная воля выдерживали все. Его девиз остался: «Plus oultre».

Через неделю после прибытия в Вальядолид, епископ из Бургоса представил молодому королю двух незнакомцев: мускулистого загорелого моряка и нервного раздражительного астронома. В доказательство своей правоты они привели с собой двух черных рабов, а для разъяснения своих планов принесли глобус. Они показали линию на глобусе, которую Папа Римский Александр VI[101] начертил в 1493 году, и которой он разделил земной шар точно на две половины, как делят апельсин. Они обещали все неоткрытые земли западнее этой линии Испании, а те, которые восточнее нее — Португалии. Моряк, которого звали Магеллан, заявил, что острова с пряностями, конечно, отойдут Испании, если к ним можно будет прийти с запада. Король Португалии выпроводил их и они пришли к Карлу, чтобы попросить у него поддержку. Карл объявил, что готов оплатить три четверти расходов путешествия, и в марте 1518 года поставил свою подпись под соответствующим документом: «Yo el Rey — Я, Король». Молодой Карл, в восторге от предприятия, едва мог дождаться, пока корабли были построены и оснащены. В августе 1519 года пять кораблей Магеллана отплыли из Севильи вниз по реке Гвадалквивир в первый этап своего кругосветного путешествия.

Три года спустя, единственный уцелевший корабль «Виктория» вошел в порт Севильи. Магеллан лежал похороненный далеко, в чужой земле, на Филиппинах. Крошечный остаток его команды — 18 оставшихся в живых человек, похожие на тощие привидения, босиком, одетые в белые саваны и с горящими свечами в руках, направились к церкви Санта Мария де ля Виктория, чтобы поблагодарить Бога.

С гордостью и радостью Карл написал своей тете, правящей королеве Нидерландов Маргарите, что один из его кораблей обошел вокруг земли и привез ему имбирь, корицу, мускат и сандаловое дерево.

2. Семейные дела

Хотя шесть детей Филиппа и Хуаны за всю свою жизнь никогда не провели ни одной ночи вместе, под одним кровом, их связывали особенно крепкие узы верности и симпатии. Трагедия их родителей и гордое сознание их происхождения, отделяли их от остального мира; словно эта обособленность больше привязывала их друг к другу, чем обычных братьев и сестер.

Карл, оставаясь братом, был для остальных господином, абсолютным главой как семьи, так и государства. Замкнутый от природы и воспитанный придворными так, чтобы скрывать свои спонтанные чувства и реакции за маской спокойной вежливости, Карл постоянно тщательно следил за своими чувствами. Лишь изредка, при семейных раздорах, остающихся скрытыми от внешнего мира, внимательный наблюдатель смог бы обнаружить за поведением короля внутреннего человека, когда на мгновение можно было заметить столкновение личных чувств с твердым долгом служения обществу.