Габсбурги. Блеск и нищета одной королевской династии - [24]

Император, в истинно максимилианской манере, приложил все усилия, чтобы и Сигизмунда вознаградить невестой дома Габсбургов. Когда польский король через несколько лет потерял свою жену, старый сват написал своей дочери Маргарите и предложил ей Сигизмунда в качестве супруга для своей старшей внучки Элеоноры. При этом он описал властителя Польши с энтузиазмом, как «статного, немного полноватого, с очень белыми руками». Кроме того, он добавил гораздо более ценную информацию: «он сказал мне собственными устами, красивыми и красными», что ему 46 или 47 лет.

Маргарита и ее племянница были настроены с меньшим энтузиазмом, хотя их ответ был очень тактичным. До «польской женитьбы» дело так никогда и не дошло и Элеонору приберегли для короля Португалии.

Через несколько месяцев после двойной свадьбы 1515 года произошли два события, которые доказали, каким дальновидным был Максимилиан, когда он настоял на этих свадьбах, несмотря на все препятствия. Король Испании Фердинанд умер в январе 1516 года и его внук Фердинанд освободился для того, чтобы занять место Максимилиана — жениха принцессы Анны. Пока он еще оставался в Испании, чтобы закончить свое образование, но в течение заранее установленного срока он был обвенчан с венгерской наследницей через представителя.

В марте 1516 года умер король Владислав, и антигабсбургская партия в Венгрии предприняла шаги, чтобы аннулировать бракосочетания. Ситуация показалась Максимилиану такой опасной и неопределенной, что он велел срочно отправить из Вены Марию и Анну — «маленьких королев», как их теперь называли, в свою надежную резиденцию в Инсбруке, где они должны были закончить учебу и ожидать прибытия женихов.

8. Последний портрет Альбрехта Дюрера

«Инсбрук, я должен тебя покинуть…

Я еду прочь своим путем в чужую страну.

Мой друг ушел от меня

И у мня нет никого,

Тут, где я в нищете»

(песня приписывается Максимилиану I)

Летом 1518 года Максимилиан собрал свое последнее заседание Рейхстага.

Альбрехт Дюрер в эти недели, высоко наверху, в маленькой комнате дворца в Аугсбурге, писал последний портрет Максимилиана — величественный образ состарившегося короля. В уголках глаз все еще блестит юмор, но волосы под бобровой шапкой поседели. Выражение безмерной печали живет в этом облике. Император держит в руке раскрытый гранат, словно это мир, который он надкусил, и который показался ему слишком кислым.

Старый заговорщик был занят тем, чтобы разыграть еще одну шутку. Тем летом 1518 года, он усердно пытался купить голоса избирателей, которые были нужны ему, чтобы гарантировать преемственность своего внука Карла. Он купил эти голоса на деньги, которых у него совсем не было.

В конце сентября, когда заседание Рейхстага приближалось к концу, в Аугсбурге появился самоуверенный молодой августинец по имени Мартин Лютер из Виттенберга. Он хотел защитить перед папскими легатами и кардиналом Гаетана 95 тезисов, которые он за год перед этим опубликовал, и в которых он осуждал папское отпущение грехов. Максимилиан обеспечил монаху свободный проезд в Аугсбург, но не остался послушать диспут. У него не было времени возиться с такими кусачими мухами, как Лютер. То, что церковь срочно нуждалась в реформе, было известно каждому в империи. Максимилиан сам за несколько лет до того велел Якобу Вимпфелингу[97] составить список самых серьезных недостатков. Принудить церковь к реформам было делом императора, а не делом одного монаха, и император сам должен был выбрать для этого подходящее время и подходящее место.

Однако, в тот момент другие дела выступали на первый план. Турки вели себя более угрожающе, чем, когда либо, а Папа Римский снова призвал к крестовому походу. Когда Максимилиан открыл заседание Рейхстага, папский легат передал ему освященный меч, с помощью которого должны были быть возвращены Константинополь и Иерусалим. Максимилиан разработал план похода для победы над турками в течение трех лет и послал копии его всем христианским монархам Европы.

Но самым неотложным делом были выборы следующего императора

>Император Максимилиан I

Максимилиан почувствовал за последний год серьезные признаки близкой смерти. Папа Римский как раз в этом году доверительно сообщил посланцу Венеции, что «у императора был апоплексический удар, который правда был легким, но тот, у кого такие удары начались, едва ли проживет дольше года».

Прошло уже много времени с тех пор, как Максимилиан сидел в седле или танцевал с красивой партнершей «Мориско» или быстрый «Коралл». Он, который всегда обладал достойным восхищения телосложением, от суровой жизни в лагере и на поле боя и от путешествий, которые он предпринимал из года в год по Европе, был изношенным, его тело было сокрушено. Теперь он путешествовал только в паланкине, и говорили, что длинный ящик, который возили в его карете, был гроб.

Его единственный сын Филипп был уже много лет мертв, непременно нужно было, чтобы его старший внук Карл последовал за ним на трон и получил титул Римского Императора, пока сам Максимилиан был еще жив. Шестерых из семи курфюрстов можно было склонить на свою сторону, но и седьмого, короля Богемии в лице его внучатого зятя — юного короля Лайоша Венгерского — по мнению Максимилиана можно было уговорить проголосовать за Карла. Голоса немецких князей-выборщиков обошлись дорого, а курфюрста Саксонии, Фридриха Мудрого