Габсбурги. Блеск и нищета одной королевской династии - [15]
Максимилиан страдал от двойного унижения: помолвленная с ним женщина была порабощена и выдана замуж за его злейшего врага, а его собственная дочь Маргарита, будущая королева, которая прожила восемь лет во Франции, была отослана в Бургундию, как не принятый пакет.
Когда он, вскоре после этого, вступил в наследство своего отца, оно было богато уважением, величием и достоинством, но денег было мало. Он, правда, унаследовал дражайшие драгоценные камни, за которые его отец цеплялся в годы лишений, как за очевидный знак его королевской власти. Но и Макс отказался расстаться с ними. Правда, неоднократно закладывал сокровища, или, время от времени, он отдавал часть из них в чье-то распоряжение. Но, в конце концов, он оставил их почти нетронутыми своим внукам.
Между тем, ему срочно нужны были деньги, и он снова выбрал самое простое средство, чтобы справиться с нуждой: он женился на богатой невесте. В глазах королевских дворов Европы это был скандальный мезальянс: он женился на Бьянке Сфорца[65], племяннице герцога Милана, который еще недавно вышел из крестьянского сословия. Но роскошное приданое — 300 000 золотых дукатов плюс далее 100 000 в ювелирных изделиях и украшениях — почти уравнивало отсутствие равноценных предков. Венчание через представителя в Милане было соответственно экстравагантным: Леонардо да Винчи[66] устраивал торжества.
С самого начала жених выказывал умеренный восторг. Когда его невеста глубокой зимой, верхом на лошади, предприняла ужасный переезд через Альпы и, наконец, вечером, в канун Рождества добралась до Инсбрука — ее мулы были перегружены посудой, ювелирными украшениями, оснащением алтаря, предметами домашнего обихода (включая серебряную грелку для постели и такой же ночной горшок, и 3000 золотых вышивальных игл) — Максимилиан остался в Вене и до марта тянул с заключением брака.
Через несколько месяцев после свадьбы он посетовал послу Милана, что, хотя Бьянка так же красива, как и его первая жена, но у нее меньше благоразумия и здравого смысла. «Но, — прибавил он с надеждой, — может быть, со временем она исправится».
Однако, Бьянка оказалась неисправимо легкомысленной, безнадежно экстравагантной и предавалась всевозможным выдающимся сумасбродствам. Однажды, посол Милана серьезно упрекал ее за то, что она желала все свои трапезы съедать, сидя на полу. В другой раз Максимилиан писал герцогу города Нассау, что во время путешествия через особенно бедную провинцию Нидерландов, Бьянка настояла на том, чтобы ей подали гусиные язычки.
С деньгами она обходилась еще беззаботней, чем ее супруг, когда они летом 1494 года, вскоре после свадьбы, поехали в Нидерланды на празднества по случаю совершеннолетия сына, эрцгерцога Филиппа, император жаловался на то, что Бьянка за один день истратила 2000 гульденов, всю сумму, которую она получила как свадебный подарок от города Кельна. Сам Максимилиан в этом путешествии до того нуждался в деньгах, что вынужден был оставить в залог украшения, чтобы заплатить за их ночлег. В шутке, которая обошла всю Европу, говорилось, что обедневший император однажды даже вынужден был оставить в залог свою новоиспеченную супругу.
Хотя Бьянка привезла с собой из Милана неслыханное богатство, состоящее из ювелирных украшений, она регулярно использовала все деньги, предназначенные на хозяйство, для своего собственного украшения и нередко покупала драгоценности, обещая оплатить их позже. В 1496 году один из служащих императора написал Максимилиану из Вормса срочное письмо с просьбой незамедлительно прислать деньги, потому что у «королевы и ее придворных дам хватит кредита только на три или четыре дня. Если в течение этого времени не поступят никакие деньги, прекратится даже их снабжение продуктами».
Сама Бьянка писала в это же время мужу, что она вынуждена была заложить свое нижнее белье, и пусть уж он, пожалуйста, вышлет деньги, чтобы выкупить его обратно.
На женской половине замка в Инсбруке постоянно царило волнение, а некоторые итальянские придворные дамы Бьянки не стеснялись докладывать свои жалобы лично императору. Поэтому Максимилиан считал все более целесообразным, надолго уезжать за границу без своей жены.
Приданое Бьянки быстро растаяло. В первый год их женитьбы в 1494 году французский король напал на Италию. Прикрывая свои завоевания старым и сомнительным семейным правом, он подчинял один городской сенат за другим, провозгласил себя королем Иерусалима и Сицилии и намеревался еще принять корону и стать королем Неаполя. Возмущенный этим — разве Италия не была когда-то сердцем Священной Римской Империи — Максимилиан присоединился к союзу, который имел целью прогнать французов из Италии. В последующие годы он снова и снова вкладывал все деньги, которые у него были и все войска, которые ему удавалось выманить у Рейхстага, в войну против французского короля в Италии. Побеждала то одна сторона, то снова другая. Постоянно проигрывала зажатая в пытках, истощенная Италия.
5. Образ императора Максимилиана
Всего лишь за одно десятилетие своего правления, император Максимилиан стал в представлении своих подданных чем-то, вроде героя баллад. У него было обаяние, беззаботная отвага и здоровый юмор — сплошь те качества, из которых вырастают легенды. Он сам способствовал их созданию, когда позже рассказал о своих героических делах современникам и потомкам в двух живо приукрашивающих все мемуарах: «Белый король» (в прозе) и в поэме «Благомысл» (в стихах).
Написанная на основе ранее неизвестных и непубликовавшихся материалов, эта книга — первая научная биография Н. А. Васильева (1880—1940), профессора Казанского университета, ученого-мыслителя, интересы которого простирались от поэзии до логики и математики. Рассматривается путь ученого к «воображаемой логике» и органическая связь его логических изысканий с исследованиями по психологии, философии, этике.Книга рассчитана на читателей, интересующихся развитием науки.
В основе автобиографической повести «Я твой бессменный арестант» — воспоминания Ильи Полякова о пребывании вместе с братом (1940 года рождения) и сестрой (1939 года рождения) в 1946–1948 годах в Детском приемнике-распределителе (ДПР) города Луги Ленинградской области после того, как их родители были посажены в тюрьму.Как очевидец и участник автор воссоздал тот мир с его идеологией, криминальной структурой, подлинной языковой культурой, мелодиями и песнями, сделав все возможное, чтобы повествование представляло правдивое и бескомпромиссное художественное изображение жизни ДПР.
«…Желание рассказать о моих предках, о земляках, даже не желание, а надобность написать книгу воспоминаний возникло у меня давно. Однако принять решение и начать творческие действия, всегда оттягивала, сформированная годами черта характера подходить к любому делу с большой ответственностью…».
В предлагаемой вниманию читателей книге собраны очерки и краткие биографические справки о писателях, связанных своим рождением, жизнью или отдельными произведениями с дореволюционным и советским Зауральем.
К концу XV века западные авторы посвятили Русскому государству полтора десятка сочинений. По меркам того времени, немало, но сведения в них содержались скудные и зачастую вымышленные. Именно тогда возникли «черные мифы» о России: о беспросветном пьянстве, лени и варварстве.Какие еще мифы придумали иностранцы о Русском государстве периода правления Ивана III Васильевича и Василия III? Где авторы в своих творениях допустили случайные ошибки, а где сознательную ложь? Вся «правда» о нашей стране второй половины XV века.
Джейн Фонда (р. 1937) – американская актриса, дважды лауреат премии “Оскар”, продюсер, общественная активистка и филантроп – в роли автора мемуаров не менее убедительна, чем в своих звездных ролях. Она пишет о себе так, как играет, – правдиво, бесстрашно, достигая невиданных психологических глубин и эмоционального накала. Она возвращает нас в эру великого голливудского кино 60–70-х годов. Для нескольких поколений ее имя стало символом свободной, думающей, ищущей Америки, стремящейся к более справедливому, разумному и счастливому миру.