Габсбурги. Блеск и нищета одной королевской династии - [138]
Елизавета, с ее чарующей красотой, могла завораживать и пленять, когда она этого хотела. Эту власть над людьми она сохранила до конца жизни.
Американский посол Джон Лотроп Мотли[463], который был представлен императрице в 1863 году, писал: «Она чудесное создание, двигается с грацией и достоинством. Она намного красивее, чем на фотографиях, которые конечно не могут передать впечатления цветущей молодости, которое она пробуждает. У нее красивая фигура и лицо поблескивает той матовой белизной, которая по вечерам так эффектна. У нее темные глаза и выражение ее лица невероятно мягкое, даже немного застенчивое. Она говорила с нами тихим голосом на английском языке, который она знает очень хорошо».
Когда персидский шах[464] прибыл в Вену на всемирную выставку 1873 года, он хотел прежде всего познакомиться с императрицей Елизаветой, о необыкновенной красоте которой он слышал. Когда шах был представлен ей во дворце Хофбург перед званым обедом, то он надел очки и обошел ее кругом, чтобы рассмотреть ее со всех сторон. При этом ее развеселило то, что он все время повторял: «Боже мой! Она прекрасна!»
Даже эрцгерцогиню Софию Елизавета очаровала своей миловидностью. Когда императрица появилась на рождественском вечере в вечернем платье из старинного муара цвета спелой земляники, эрцгерцогиня заявила, что она выглядит как конфета. На балу на масленицу на ней было белое платье, которое было таким воздушным «как облако», ее волосы были украшены камелиями, на шее сверкали бриллианты и сапфиры, она была «чарующей», писала София.
Хотя казалось, что она подчинилась придворным традициям, Елизавета продолжала вести жизнь по своему вкусу. Придворные дамы старшего поколения судачили об эксцентричных привычках императрицы, о строгой диете из бульона и фруктов, о ее утомительных гимнастических упражнениях, благодаря которым она сохраняла свою стройную фигуру и гордую осанку, шушукались, что она сделала в одной из комнат своей квартиры в Хофбурге гимнастический зал, где упражнялась на снарядах и брала уроки фехтования в короткой кольчуге.
Сисси постоянно ездила верхом. В Венгрии, в Годолло, она вместе с императором принимала участие в охоте. Во время ежегодных посещений Англии и Ирландии она никогда не пропускала парфорсную охоту. Она всегда носила красивые платья для верховой езды с пышными юбками и крошечные шляпки, которые, однако, не мешали ей бешено скакать напрямик через поле. В школе верховой езды в Вене она брала уроки у циркового наездника, при дворе даже шептались, что она прыгала со своей лошадью сквозь обруч!
Елизавета была постоянно окружена животными, всегда огромными собаками, однажды в Меране был даже дрессированный медведь. В Годолло она позволила целой толпе цыган расположиться лагерем перед воротами ее замка. К ужасу всех придворных дам, императрица привезла в Хофбург негритянского мальчика, в качестве товарища детских игр для Валерии.
Елизавета была и оставалась романтичной.
На масленицу 1874 года, когда Франц Иосиф отправился путешествовать в Россию, она надела однажды вечером маску, большой парик рыжеватой блондинки и оделась в длинное желтое домино из тяжелой парчи. В таком костюме она тайно отправилась в сопровождении своей подруги и чтицы Иды Ференци[465] в большой зал Музыкального общества, где как раз по вторникам на Фашинг проходил знаменитый бал-маскарад.
Некоторое время обе дамы сидели незаметно на галерее и следили за праздничным оживлением в бальном зале, находящемся ниже. Чтобы сделать их приключение еще более пикантным, Ида Ференци смешалась с толпой, она была в маске, как и императрица, и на ней было красное домино. Вскоре после этого она вернулась под руку с красивым, незнакомым молодым человеком.
Елизавета, которую Ида представила, как «моя подруга Габриэль», несколько минут говорила с молодым человеком, потом она спросила его: «Знаешь, я тут совсем чужая. Что говорят в народе об императоре? Довольны ли его правлением? Зарубцевались ли последствия войны?»
Незнакомец, молодой сотрудник министерства по имени Фриц Пахер, был зачарован манерами и голосом дамы в желтом домино и ломал голову, кем она могла быть. Его ответы были вежливы и сдержанны.
«Ты знаком с императрицей? Нравится ли она тебе и что говорят и думают о ней?» — спросила она его.
Он помедлил мгновение, потом сказал: «Императрицу я знаю, конечно, только в лицо, я видел ее в парке Пратер, когда она скакала верхом. Я могу сказать, что она чудесная, удивительно красивая женщина».
Он добавил, что в обществе ее осуждают за то, что она так неохотно показывается в свете и слишком много занимается своими лошадьми и собаками.
«Наверняка, к ней несправедливы, — сказал он. — Я знаю, что ее любовь к лошадям и собакам — это наследственная черта. Про ее отца, герцога Макса, рассказывают, что он однажды сказал: «Если бы я не был принцем, я бы стал цирковым наездником!»
Елизавета посмеялась над анекдотом, потом спросила: «Скажи, как ты думаешь, сколько мне лет?»
«Ты? — спросил Франц дерзко обращаясь к ней на «ты». — Тебе тридцать шесть лет».
Лицо Елизаветы невольно дрогнуло: он назвал точный возраст императрицы.
В книге, написанной непосредственными участниками и руководителями освободительного движения в Сальвадоре, рассказывается о героической борьбе сальвадорских патриотов против антинародной террористической диктатуры (1960-1970-е годы).
Пролетариат России, под руководством большевистской партии, во главе с ее гениальным вождем великим Лениным в октябре 1917 года совершил героический подвиг, освободив от эксплуатации и гнета капитала весь многонациональный народ нашей Родины. Взоры трудящихся устремляются к героической эпопее Октябрьской революции, к славным делам ее участников.Наряду с документами, ценным историческим материалом являются воспоминания старых большевиков. Они раскрывают конкретные, очень важные детали прошлого, наполняют нашу историческую литературу горячим дыханием эпохи, духом живой жизни, способствуют более обстоятельному и глубокому изучению героической борьбы Коммунистической партии за интересы народа.В настоящий сборник вошли воспоминания активных участников Октябрьского вооруженного восстания в Петрограде.
Написанная на основе ранее неизвестных и непубликовавшихся материалов, эта книга — первая научная биография Н. А. Васильева (1880—1940), профессора Казанского университета, ученого-мыслителя, интересы которого простирались от поэзии до логики и математики. Рассматривается путь ученого к «воображаемой логике» и органическая связь его логических изысканий с исследованиями по психологии, философии, этике.Книга рассчитана на читателей, интересующихся развитием науки.
В основе автобиографической повести «Я твой бессменный арестант» — воспоминания Ильи Полякова о пребывании вместе с братом (1940 года рождения) и сестрой (1939 года рождения) в 1946–1948 годах в Детском приемнике-распределителе (ДПР) города Луги Ленинградской области после того, как их родители были посажены в тюрьму.Как очевидец и участник автор воссоздал тот мир с его идеологией, криминальной структурой, подлинной языковой культурой, мелодиями и песнями, сделав все возможное, чтобы повествование представляло правдивое и бескомпромиссное художественное изображение жизни ДПР.
В предлагаемой вниманию читателей книге собраны очерки и краткие биографические справки о писателях, связанных своим рождением, жизнью или отдельными произведениями с дореволюционным и советским Зауральем.
К концу XV века западные авторы посвятили Русскому государству полтора десятка сочинений. По меркам того времени, немало, но сведения в них содержались скудные и зачастую вымышленные. Именно тогда возникли «черные мифы» о России: о беспросветном пьянстве, лени и варварстве.Какие еще мифы придумали иностранцы о Русском государстве периода правления Ивана III Васильевича и Василия III? Где авторы в своих творениях допустили случайные ошибки, а где сознательную ложь? Вся «правда» о нашей стране второй половины XV века.