Фвонк - [20]
«Как у меня?»
«Можно сказать и так».
Они некоторое время идут молча.
«Когда мы вот так с тобой гуляем, ты Йенс или Другой Йенс?» — спрашивает Фвонк.
«Вместе с тобой я всегда Другой Йенс. Притом я бываю им только вместе с тобой, помни об этом».
Когда они поворачивают назад у Студентерхютта, Йенс улыбается. «Здесь мало тратят и много копят, — говорит он. — Самый передовой район».
85) Пока они едят апельсин на Трюваннсхёгда, Йенс снова мрачнеет.
«Стоит мне остановиться, эти мысли тут как тут. И ругательства. Эти вообще прорываются без предупреждения, черт бы их подрал восемь раз по два на рыло. Сущее проклятие. Что мне теперь, жить вечным двигателем?»
«Ты не мог бы поконкретнее?» — просит Фвонк.
«Фрукточница была права: хороших результатов на прошлогодних местных выборах мы добились на волне симпатии к нам, — говорит Йенс, — все сочувствовали нам как пострадавшим. Но прошло время, и вот уже стало более или менее позволительно бояться чужаков, открыто бояться. Глубоко в народе есть инстинкты, с которыми невозможно бороться. Фвонк, ты видел, что люди пишут? Там масса образованных людей — стоматологи, преподаватели и все дела, и они говорят такое, что не веришь собственным ушам. Понятно, что кто-то в этой огромной толпе стал легкой добычей манипуляторов или поддался на провокацию, в этом ничего нового, но вот что эти настроения постепенно распространяются на самые созидательные силы общества, убивает меня. И в тот момент, когда я должен стоять на баррикадах и вскрывать этот нарыв, бороться с заразой с утроенной силой, я вдруг ослаб и сдулся. Я чувствую себя очень немощным, Фвонк, я никогда не ощущал такого бессилия и слабости».
Фвонк кивнул и вынул из руки Йенса апельсин, чтобы дочистить его, а то процесс застопорился.
«Против этого безумия у меня ни лома нет, ничего. И я чувствую свою немощь и все время хочу спать. Но еще я хочу на юг, на море, чтоб никаких встреч и обязанностей. И ничего из этого мне нельзя говорить вслух. Такое заявление повредит мне, это я, предположим, еще могу пережить, но ведь оно нанесет урон партийному аппарату и правительству, которое я возглавляю».
«Мне кажется, нам надо идти дальше», — отзывается Фвонк.
«Ты прав, — подхватывает Йенс. — Движение — это выход. Вечное движение».
86) Если верить чудесным часам с привязкой к спутнику, Фвонк за эту неделю прошел 135,47 километра на лыжах за пять прогулок. Однажды он проложил путь мимо Института физкультуры, в очередной раз постановив зайти туда, но, подойдя, обнаружил перед главным входом брюхатых, целая стая собралась нарочно, чтобы преградить ему путь в здание, догадался Фвонк, и они, как добровольцы, защищающие забастовку от штрейкбрехеров, патрулировали вход, вооруженные своим женским оружием и не давая разносчикам падения нравов ни единого шанса проникнуть в учебное заведение и укорениться там.
Брюхатые уставились на Фвонка с угрозой, а одна из них погрозила ему кулаком. Это оказалось выше его сил. Он добежал до дому, держа лыжи в руках и не останавливаясь, принял душ, переоделся, сел на стул и тихо дрожал до наступления темноты.
87) Вечера, когда Йенс не приходит, даются Фвонку все хуже. Он проваливается в свое былое одиночество. Пьет вино и возит красками по бумаге. Рисование, поначалу бывшее благословенным способом отвлечься, все больше превращается в манию. Однажды вечером ему показалось, что он увидел сгусток крови в своих испражнениях. Притом что в эту секунду все смылось, твердой уверенности у него не осталось, однако он переносит привидевшееся в свой мир акварельных абстракций, где разлагающиеся нравы смешиваются с экскрементами. Прожилки чего-то красного, много красного и много крови. Все это растекается по бумаге.
88) Брюхатые стали звонить Фвонку, напоминая, что следят за ним всегда. Они ничего не говорят, только дышат в трубку, а потом бросают ее. Фвонк отвечает тем, что опускает жалюзи.
89) Однажды вечером, когда Фвонк как раз нарисовал особенно мрачную картину, появился Йенс, под мышкой коробка «Каплы» с цветными дощечками. Видно, вернулся из поездки. Он встал рядом с Фвонком и стал рассматривать картину.
«Что ты хочешь нарисовать? Все картины довольно похожи».
«Я рисую падение нравов», — отвечает Фвонк.
«А здесь?»
Он показывает на фрагмент картины.
«Оно же».
«А эти круги?»
«И они».
«Интересно, — говорит Йенс. — Ты попал в яблочко — падение нравов становится повсеместной проблемой. У тебя нюх, ты чувствуешь пульс времени».
90) Йенс достал свои цветные дощечки и принялся за амбициозный проект. Звонок в дверь. Фвонк открывает — охранники желают убедиться, что Йенс тут. Успокоенные, уходят.
«Для меня вечный стресс, что они обязательно должны знать, где я, — жалуется Йенс. — Я готов сказать жестче — они ухудшают качество моей жизни, они в прямом смысле слова ходят за мной по пятам, можешь себе представить, как мало в этом приятного. Прежде так не было, тогда я ездил на велосипеде, практически куда хотел. Но теперь им везде мерещатся угрозы, все охраняется, меня стерегут даже у моего кровного брата, а в результате я сам стал чрезвычайно осторожным, это невыносимо, я живу с огромной тоской вот тут! — Он ударяет себя в грудь. — Тоской по свободе, в первую очередь по свободе, это великое слово, вспомни только, чем заплатили наши праотцы за нашу свободу, это не малость какая-нибудь, но тем не менее я не свободен, и это заставляет задуматься. Вчера в Кейптауне во время церемонии исполняли южноафриканский гимн, так я не смог сдержать слез, „Nkosi sikeleli Afrika“, — пел я во весь голос, и это было сильно. Отпустите на свободу Нельсона Манделу, вот что я скажу. И меня отпустите».
Вашему вниманию предлагается роман хорошо известного и любимого в России норвежского писателя Эрленда Лу «Лучшая страна в мире, или Факты о Финляндии». Его герой — молодой журналист, подвизающийся на вольных хлебах. Получив неожиданный заказ написать увлекательный путеводитель по Финляндии, он не смущается того, что об этой стране ему ничего не известно, — ведь можно найти двадцатилетней давности «National Geographic» и послушать Сибелиуса. Но муки творчества — ничто по сравнению с вторгающимися в его жизнь неожиданностями, таинственной незнакомкой, байдарочным рейдом в логово «скинхедов» и всеочищающим пожаром...«Своим новым романом Лу опять подтверждает, что находится в авнгарде современной прозы» (Ларс Янссен);«После чтения „Лучшей страны в мире“ вы никогда больше не сможете рассматривать рекламно-туристические брошюры с прежним безразличием» (Франц Ауфхиммель);«Это самый достойный, умный, человечный роман, каким только норвежская литература могла встретить новое тысячелетие» (Observer Norske Argus).
Эрленд Лу (р. 1969) – популярный норвежский писатель, сценарист, режиссер театра и кино, лауреат ряда премий. Бестселлер «Наивно. Супер» (1996), переведенный на дюжину языков, сочетает черты мемуарного жанра, комедии, философской притчи, романа воспитания. Молодой рассказчик, сомневающийся в себе и в окружающем мире, переживает драму духовной жизни. Роман захватывает остроумностью, иронической сдержанностью повествовательной манеры.
Дебютный роман автора «Лучшей страны в мире» и «Наивно. Супер»; именно в этой книге наиболее отчетливо видно влияние писателя, которого Лу называл своим учителем, — Ричарда Бротигана. Главный герой попадает под власть решительной молодой женщины и повествует — в характерной для героев Лу самоироничной манере — о своих радостях и мытарствах, потерях и приобретениях, внутренней эволюции и попытках остаться собой. Герои «Во власти женщины» ходят в бассейн и занимаются любовью в плавательных очках, поют фольклорные песни и испытывают неодолимое влечение к орланам-белохвостам, колесят по Европе и мучительно ищут себя...
Герой последнего (2004 г.) романа популярного современного норвежского писателя Эрленда Лу «Допплер» уходит жить в лес. Он убивает тесаком лосиху, и в супермаркете выменивает ее мясо на обезжиренное молоко и воспитывает ее лосенка. Он борется с ядовитыми стрелами детской поп-культуры, вытесывает свой собственный тотемный столб и сопротивляется попыткам навещающей дочки обучить его эльфийскому языку...
Курт работает на автопогрузчике и выделывает на нем прямо чудеса. Впрочем, он и без автопогрузчика такое иной раз устраивает, что вся Норвегия кричит «Караул!», а семья Курта не знает, куда ей деваться от своего удалого папаши.Но он не злодей — когда пришел решительный час, Курт со своим автопогрузчиком вытащил из моря норвежского короля. Такое не каждому по плечу. А читать о его похождениях — со смеху помрешь!«Курт звереет» — вторая сказка из серии «Сказки о Курте» культового норвежского писателя Эрленда Лу.
Курт работает на автопогрузчике и выделывает на нем прямо чудеса. Впрочем, он и без автопогрузчика такое иной раз устраивает, что вся Норвегия кричит «Караул!», а семья Курта не знает, куда ей деваться от своего удалого папаши.Но он не злодей — когда пришел решительный час, Курт со своим автопогрузчиком вытащил из моря норвежского короля. Такое не каждому по плечу. А читать о его похождениях — со смеху помрешь!«Курт парит мозги» — четвертая сказка из серии «Сказки о Курте» культового норвежского писателя Эрленда Лу.
Настоящая монография представляет собой биографическое исследование двух древних родов Ярославской области – Добронравиных и Головщиковых, породнившихся в 1898 году. Старая семейная фотография начала ХХ века, бережно хранимая потомками, вызвала у автора неподдельный интерес и желание узнать о жизненном пути изображённых на ней людей. Летопись удивительных, а иногда и трагических судеб разворачивается на фоне исторических событий Ярославского края на протяжении трёх столетий. В книгу вошли многочисленные архивные и печатные материалы, воспоминания родственников, фотографии, а также родословные схемы.
В основе первого романа лежит неожиданный вопрос: что же это за мир, где могильщик кончает с собой? Читатель следует за молодым рассказчиком, который хранит страшную тайну португальских колониальных войн в Африке. Молодой человек живет в португальской глубинке, такой же как везде, но теперь он может общаться с остальным миром через интернет. И он отправляется в очень личное, жестокое и комическое путешествие по невероятной с точки зрения статистики и психологии загадке Европы: уровню самоубийств в крупнейшем южном регионе Португалии, Алентежу.
«Привет, офисный планктон!» – ироничная и очень жизненная повесть о рабочих буднях сотрудников юридического отдела Корпорации «Делай то, что не делают другие!». Взаимоотношения коллег, ежедневные служебные проблемы и их решение любыми способами, смешные ситуации, невероятные совпадения, а также злоупотребление властью и закулисные интриги, – вот то, что происходит каждый день в офисных стенах, и куда автор приглашает вас заглянуть и почувствовать себя офисным клерком, проводящим большую часть жизни на работе.
Уволившись с приевшейся работы, Тамбудзай поселилась в хостеле для молодежи, и перспективы, открывшиеся перед ней, крайне туманны. Она упорно пытается выстроить свою жизнь, однако за каждым следующим поворотом ее поджидают все новые неудачи и унижения. Что станется, когда суровая реальность возобладает над тем будущим, к которому она стремилась? Это роман о том, что бывает, когда все надежды терпят крах. Сквозь жизнь и стремления одной девушки Цици Дангарембга демонстрирует судьбу целой нации. Острая и пронзительная, эта книга об обществе, будущем и настоящих ударах судьбы. Роман, история которого началась еще в 1988 году, когда вышла первая часть этой условной трилогии, в 2020 году попал в шорт-лист Букеровской премии не просто так.
Люси Даймонд – автор бестселлеров Sunday Times. «Кое-что по секрету» – история о семейных тайнах, скандалах, любви и преданности. Секреты вскрываются один за другим, поэтому семье Мортимеров придется принять ряд непростых решений. Это лето навсегда изменит их жизнь. Семейная история, которая заставит вас смеяться, негодовать, сочувствовать героям. Фрэнки Карлайл едет в Йоркшир, чтобы познакомиться со своим биологическим отцом. Девушка и не подозревала, что выбрала для этого самый неудачный день – пятидесятилетний юбилей его свадьбы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Вот уже тридцать лет Элис Манро называют лучшим в мире автором коротких рассказов, но к российскому читателю ее книги приходят только теперь, после того, как писательница получила Нобелевскую премию по литературе. Критика постоянно сравнивает Манро с Чеховым, и это сравнение не лишено оснований: подобно русскому писателю, она умеет рассказать историю так, что читатели, даже принадлежащие к совсем другой культуре, узнают в героях самих себя. В своем новейшем сборнике «Дороже самой жизни» Манро опять вдыхает в героев настоящую жизнь со всеми ее изъянами и нюансами.
Впервые на русском языке его поздний роман «Сентябрьские розы», который ни в чем не уступает полюбившимся русскому читателю книгам Моруа «Письма к незнакомке» и «Превратности судьбы». Автор вновь исследует тончайшие проявления человеческих страстей. Герой романа – знаменитый писатель Гийом Фонтен, чьими книгами зачитывается Франция. В его жизни, прекрасно отлаженной заботливой женой, все идет своим чередом. Ему недостает лишь чуда – чуда любви, благодаря которой осень жизни вновь становится весной.
Трумен Капоте, автор таких бестселлеров, как «Завтрак у Тиффани» (повесть, прославленная в 1961 году экранизацией с Одри Хепберн в главной роли), «Голоса травы», «Другие голоса, другие комнаты», «Призраки в солнечном свете» и прочих, входит в число крупнейших американских прозаиков XX века. Самым значительным произведением Капоте многие считают роман «Хладнокровное убийство», основанный на истории реального преступления и раскрывающий природу насилия как сложного социального и психологического феномена.
Роман «Школа для дураков» – одно из самых значительных явлений русской литературы конца ХХ века. По определению самого автора, это книга «об утонченном и странном мальчике, страдающем раздвоением личности… который не может примириться с окружающей действительностью» и который, приобщаясь к миру взрослых, открывает присутствие в мире любви и смерти. По-прежнему остаются актуальными слова первого издателя романа Карла Проффера: «Ничего подобного нет ни в современной русской литературе, ни в русской литературе вообще».