Futurum comminutivae, или Сокрушающие грядущее - [12]
***
Безусловно, историческая рольОБХСС встановлении и развитии советского государстванеоценима. Безусловно, польза от мероприятий, проводимых сотрудниками ОБХСС, во все времена очевидна и несомненна. Ну и в конце концов, безусловно то, что нынешний отдел борьбы с экономическимипреступлениями – это очередной государственный аппарат, под которым частный бизнес чувствует себя как под железным катком асфальтоукладчика. Будь ты хоть тысячу раз хитроумным, находчивым и осторожным, но коль выбрал предпринимательскую стезю, в любой момент будь готов увидеть перед собой растопыреннуюбежевую книжечку с настораживающей аббревиатурой ОБЭП, УБЭП, ДЭП или ГСБЭП.
Этому и посвящаются следующие несколько глав.
Заманчивое предложение
Зима в этом году выдаласьморозной как никогда. И наредкость красивой. Знаете, друзья, в прошлом году была зима – нупростоужас какой-то, а не зима. Ни единой снежинки!Одно холодное название. Как вспомню тот декабрь – бррр! Угрюмые свинцовые облака и завывающие в парадных сквозняки – вот, собственно, и все новогодние каникулы. Леденящие вихри, казалось, совсем совесть потеряли. Хлопая по щекам продрогших прохожих, они нагло лезли под одежду, скрипели дверями подъездов,швыряли в небо грязные бумажки дворовых мусоросборников. Распоясались! Только-толькоостепенилсяободранный скряга-декабрь,развернулся такой же несносныйянварь, ветреный и скупой. Февраль исковеркал голую землю, застудил озябшие на ветру деревья. А снега – три снежинки на две улицы. Вот таки промаялся народ всю прошлую зиму в лихих студёных завертях заскорузлого хмурого города.
В этом году зимушкаразом решила оправдаться за всепрошлогодние промахи! Лёгкий крепыш-морозец, минусвосемь по дядькеЦельсию, солнечно. Густой пушистый снежок заботливо укрыл периной серыйдекабрьский ландшафт. Много-много снега выпало на радость людям! Куда ни глянь, он повсюду, светлейший князь и благодетель – по-пански развалился у дорог, намёл пушисто-белые гребешки вдоль торговых павильонов и магазинов, могучими холмами подмял крыши многоэтажек,приодел в светлые шубки повеселевшие деревья.
Утренние автомобильчики, ночующие подоткрытым небом платных автостоянок, такие забавные, ну прямоавтоснеговички-сугробики. Бамперы в сосульках, сонные фары-глазки замурзаны прозрачным свежим ледком. Нелепо размахивая тощенькими палочками-дворниками, машинки вовсю пыжатся стряхнуть со стёколснежную кисею. И – не получается! Вихрясь от взмахов закостеневших дворников, снежок опадает на стёкла, закрывает водителям обзор. Колёсики – чёрненькие кругленькие бараночки, катятся-бегутпозаснеженному тракту, робко поскрипывая протекторами шин.
Деревья… от их красоты и вовсе запирает дух! Ночная метель обратила оледеневшие древесные скелеты в величественные живые монументы. Горделивые, пышные, разодетые, прекрасные! Кронызарылись в белые пушистые ушанки,согрелись, придремали. Упругие раскидистые ветви, сказочно искрясь в студёнойрани, тоже закутались в пленяющееснежно-бархатное одеяние. Острые солнечные лучики, пробиваясь меж тяжёлых облаков к земле, заманчивыми бликами скользят по ветвям, играют, шалят,блаженным мерцанием тормошат напыщенныйснежный полог.
В воздухе пританцовывают щекочущие снежинки, заигрывают с Природой и всем живым вокруг. Ложась на землю, они плетут на тротуарах ажурные кружева, клубятся позёмкой, озорничая, скрипят под ногами прохожих. Красота кругом неописуемая! Вот это матушка-Зима!
А ещё Новый год. Очень-очень скоро. Буквально через пару недель. И от этогона душе становится ещё радостнее, ещё трепетнее и светлее! Предвкушениелюбимого праздника будоражит мысли, от которых на сердце тёпленько-тёпленько…
***
Вот так и я, стою как-топогожим декабрьским утром около подъезда Славуни, любуюсь снежной зимушкой, детство вспоминаю. Представляется мне уютная, украшенная серпантином и дождиками гостиная с ёлкой под потолок. В углу, над телевизором – праздничная новогодняя лента из календариков, на которых приплясывают снеговички, Снегурочка, хоровод снежинок, Дед Мороз, хоккеист Вовка-тренер с инопланетянами Чуни-Муни и Волк из «Ну, погоди!» Советская пластмассовая гирлянда – две дюжины толстых разноцветных свечей,таинственно мигает в полумраке комнаты, мерцает огоньками, балуется. Красным и зелёным, жёлтым и синим, оранжевым и фиолетовым. И снова зелёненьким – блым!, блым!, блым!
Под Новый год мы со Славуней доставали заветные коробки и мешочки с новогодними украшениями. Расплетали бумажные ленты серпантина, шуршали серебряным дождиком, вырезали из цветной бумаги затейливые снежинки. Новогоднее убранство клеили и крепили где только можно. Снежинки – на окна, серпантин и дождики – под потолок. Разбили случайно ёлочную игрушку? Нисколечко не беда! Разбитые стеклянные шарики и сосульки отец аккуратно дробил молотком или гантелей на плотном альбомном листе бумаги, а мелкие цветные стёклышки перемешивал с клеем. Этой разноцветной массой мы с сестричкой покрывали самодельные бумажные фигурки снеговиков, зайчиков и птичек. Такими они получались блестящими, цветными, трогательными! Фигурки закрепляли нитками к потолку.
В первой книге Мирко Благовича разворачивается необыкновенно интересная история жизни обычной городской семьи, своими силами достигшей вершин власти, влияния и богатства. Однако, оказавшись на пике могущества, на смену эйфории приходит осознание, что и власть, и влияние, и положение в обществе, и даже деньги, отнюдь не самые важные гости в этом прекрасном Божественном мире.
Четвёртая книга Мирко Благовича – своеобразный итог размышлений автора. Книга затрагивает одну из наиболее сложных и актуальных проблем – тему развития современной цивилизации. «Потомки» отвечают на главный вопрос, заданный автором в первой книге «Белил» – поражение ли то, что люди считают поражением? Достижение ли то, что многие из нас называют своей самой громкой победой? Что дарят нам новые вершины, которые мы так страстно покоряем? Добро или зло? Проницательность или безрассудство? Благодать или разочарование? В одночасье справиться с такими вопросами нелегко, но раздумывать некогда.
Не успели утихнуть читательские эмоции после выхода в свет первой книги Мирко Благовича, как вышла вторая часть серии «Белила» – продолжение истории Жизни автора и его близких. И снова фурор! «Белила» понятны каждому, поскольку повествование идёт о всех нас, прозябающих в этом бездуховном, лицемерном, прагматичном мире. Философия и жизненные истории Мирко словно калька копируют реалии, в которых находится современная цивилизация. И заставляют задуматься о многом…
В сборник произведений современного румынского писателя Иоана Григореску (р. 1930) вошли рассказы об антифашистском движении Сопротивления в Румынии и о сегодняшних трудовых буднях.
«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.