Фурия XXI века - [42]

Морис принялся быстро убирать со стола. Мирослава помогла ему вымыть посуду, подхватила на руки трущегося о ее ноги кота и отправилась к себе. Морис еще какое-то время постоял у окна, прислушиваясь к шепоту повеселевшего после дождя сада.

* * *

В девять утра за Мирославой заехали оперативники. Пить чай они отказались, сославшись на то, что уже завтракали и что следователь просил их вернуться поскорее. Морис сложил с десяток оставшихся от ужина пирожков в пакет и налил в полуторалитровый термос ароматного чая с мятой.

Ехать решили на автомобиле Мирославы, зная, что мотор ее «Волги» помощнее большинства иномарок.

Пока добирались до места, пирожки и чай закончились.

– Ой, – сказал Аветик Григорян, – мы все съели.

– Ну и молодцы, – отозвалась Мирослава.

– Забылись и вам не оставили.

Мирослава рассмеялась.

– Так я вчера уже ими наелась.

– Я так и знал, – сказал довольный Ринат.

– Твоя Гузель тоже небось печет?

– Но не так часто, как хотелось бы, – грустно признался он, – работа…

Мирослава понимающе кивнула. Она знала, что Гузель преподает в университете романо-германскую литературу и пишет диссертацию, тема которой связана с творчеством Гёте, и еще у них с Ринатом маленькая дочка Гуля.

Прибыв на место, Мирослава показала им куст акации, и оба оперативника стали исследовать его. Мирославе не пришлось указывать им на несколько каштановых волосков: к ее радости, они были на месте, и Ринат их быстро заметил. Потом оперативники решили еще раз обойти стоянку и все места недалеко от нее, после чего зашли в магазин.

Татьяна обрадовалась Мирославе как родной и оценила привезенный Мирославой небольшой подарок – изящную цепочку в виде змейки с маленькими изумрудиками на месте глаз.

Цепочку Мирославе презентовал кто-то из клиентов, и она пролежала у нее в шкатулке года два. Татьяна же сразу приложила ее к себе и взмолилась:

– Застегните кто-нибудь.

Просьбу ее выполнил Ринат, и Татьяна побежала в подсобку за зеркалом. Налюбовавшись вволю на украшение, она, не ломаясь, повторила свои показания под протокол, расписалась, не читая, и обронила:

– Вообще-то местная полиция уже спрашивала меня.

Не дожидаясь пояснений и даже простого ответа, принесла чай и плюшки с маком, от которых мужчины и не думали отказываться. Мирослава выпила только чай.

Когда они отошли от магазина, Ринат обронил вскользь:

– Девушка еще не догадалась, что цепочка-то золотая и изумруды настоящие.

– А ты откуда знаешь? – спросила, улыбнувшись, Мирослава.

– Какой же из меня оперативник, если я простейших вещей не замечу.

– И все-таки?

– Во-первых, неплохо зная тебя, предположил, что бижутерию ты дарить не станешь.

– Ну, это смотря какая бижутерия, – возразила она.

– А во-вторых, я заметил клеймо, когда застегивал цепочку.

– Орлиный глаз, – рассмеялась она, – а сейчас идем к деду Тимофею. У него тоже орлиный взгляд.

Наполеонов велел оперативникам опросить свидетелей под протокол. Конечно, у него имелся рассказ Мирославы, но его, как выразился следователь, к делу не пришьешь.

Дед Тимофей был дома. Он сидел распаренный после бани и с удовольствием пил чай. Гости были незамедлительно приглашены к столу.

Аветик тихо прошептал Волгиной:

– Еще чая я не выдержу, описаюсь.

Она улыбнулась и так же тихо ответила:

– А ты не пей, только пригуби.

Деду Мирослава вручила бутылку армянского коньяка. Он хотел было сразу ее открыть, но Ринат твердо заявил, что они при исполнении.

– А ежели самогона? – спросил дед. – Хороший, чистый, как слеза младенца.

– Ни-ни.

Дед тяжело вздохнул и согласился пересказать все, что рассказал детективу, под протокол. Ничего нового они не узнали. Как ни старался Ринат уговорить деда припомнить еще хоть что-то о таинственном некто, Тимофей Иванович только разводил руками.

– А от этого типа пахло духами? – неожиданно спросил Армен.

– Чем-то пахло, – ответил дед, – но не могу утверждать, что это духи. Вон племянник мой Никита живет в городе с родителями, так от него чем только не пахнет. Я его спрашиваю, Никитка, ты чего благоухаешь, как девка? А он мне говорит – ты, дед, темный! Это крем для бритья, мужской, а еще он пользуется этим, забыл, как его. – Дед почесал лоб.

– Дезодорант, – подсказал Ринат.

– Вот он самый и еще вода из мужского туалета.

Оперативники расхохотались.

– Наверное, туалетная вода? – предположила Мирослава.

– А в чем разница? – спросил дед.

– Вода в туалете бесплатная, – просветил Аветик, – и ничем не пахнет, а туалетная вода как бы из Франции, имеет различные ароматы и стоит немало денег.

– Вон оно что. А я до сих пор только «Тройным одеколоном» пользуюсь. Свояк вот, тот «Шипр» предпочитает.

– А еще вам никакие запахи не показались знакомыми, например сигарет? – спросил Ринат.

– Не уверен, – дед задумался, – вроде мятой пахло…

– Это могла быть жвачка…

– Жаль, что мы не нашли ее.

– А еще это могли быть сигареты с ментолом, но окурков таких тоже не было…

– Оно не курило и не жевало, – сказал дед.

– Оно?

– Ну, то, что бросилось мне навстречу.

– Спасибо вам большое.

– Вы уже уходите? – разочарованно протянул Трофим Иванович. – Посидели бы, поговорили…

– Спасибо, в другой раз.

– Черта лысого вы приедете в другой раз, – нахмурился дед.