Фультон - [39]
Как бы то ни было, из далекого прошлого до нас дошла весть, что какой-то крепостной изобретатель Ефим Никонов пытался, как мог, разрешить одну из труднейших технических проблем нашей эпохи.
Изучая историю техники подводного плавания, мы еще раз убеждаемся, что новая идея, если она не будет иметь под собой достаточно твердой технической базы и не будет вызвана к жизни социально-экономическими требованиями своей эпохи, никогда не получит полного и успешного воплощения.
К концу XVIII столетия техника подводного дела уже имела некоторый опыт с водолазными колоколами и аппаратами. Мечта свободно плыть под водой снова овладела изобретательской мыслью. Английский механик Дей из города Ярмута выстроил в 1772 году деревянное подводное судно водоизмещением около тридцати тонн, но при первых же испытаниях оно погрузилось на большую глубину, чем мог выдержать слабый корпус подлодки, и погибло со всем своим экипажем. Это были первые жертвы подводного плавания — первые, но далеко не последние…
В это же время, в 1775 году, в Северо-Американкой республике, только-что освободившейся от английского владычества, молодой уроженец Коннектикута — Бюшнель (1742–1826), талантливый механик и инженер, заканчивает сооружение своей подводной лодки, в которой учтен весь опыт предыдущих изобретателей. Лодка Бюшнеля очень мало напоминает наши иглообразные стройные подводные лодки. Она похожа скорей на гигантский экземпляр черепахи с Галапагосских островов, — ее так и назвали «Черепаха». Корпус ее состоял из двух чечевицеобразных железных половинок, прочно свинченных между собой болтами и прокладками. Входной люк был устроен в верхней части и закрывался медным колпаком, завинчивавшимся изнутри. В колпаке были вделаны три прочных окошка с медной решеткой. В нижней части лодки находился свинцовый баласт и подвижной груз, которым можно было изменять равновесие лодки. Над баластом помещалась камера для воды, впуск который регулировался вентилем (1). Погружение лодки достигалось впуском воды, а для ее облегчения и под’ема служил особый насос (2), выкачивающий воду наружу. Погружение достигалось также вертикальным винтом (3), приводимым в движение ручным приводом. Другой винт (7) с горизонтальной осью толкал лодку вперед или назад, причем маневрирование самой лодки достигалось рулем (4). Самым трудным был вопрос о снабжении экипажа воздухом для дыхания. Обмен воздуха достигался в лодке Бюшнеля посредством двух трубок (5), выпущенных над поверхностью воды. Посредством маленького ручного вентилятора (6) испорченный углекислотой воздух высасывался со дна лодки, а свежий — сам поступал через другой патрубок в верхнюю ее часть. Лодка была впервые снабжена манометром оригинального устройства с фосфоресцирующим поплавком-указателем и компасом. Бюшнель первый отказался от старых форм движущегося механизма — от весел и колеса с лопатками, заменив их совершенно новой конструкцией гребного винта, который войдет в технику судостроения лишь через семьдесят лет.
Бюшнель впервые применил интересное приспособление для быстрого поднятия подлодки на поверхность воды в случае аварии. В нижней части, под днищем лодки, он подвесил свинцовый груз, который можно было легко сбросить изнутри. Освободившись от груза, лодка становилась легче веса вытесняемой ею воды и быстро всплывала.
Лодка Бюшнеля имела все данные для успешного плавания под водой. И впоследствии она их неплохо оправдала. Бюшнель строил свою лодку для чисто военных целей: его «Черепаха» должна была не только плавать, но и кусать. В задней части лодки над рулем (4) Бюшнель укрепил на двух рычагах медную камеру (8) с порохом — первую подводную мину. Но, чтобы взорвать ею неприятельский корабль, командиру (он же и минер, он же и весь экипаж) бюшнелевской подлодки надо было произвести целый ряд почти акробатических упражнений:
освободить мину от удерживающих ее винтов, дернуть за шнур, который приводит в движение спрятанный в ней часовой механизм, рассчитанный на производство взрыва через полчаса,
просверлить посредством особого бурава в дне вражеского корабля отверстие для прикрепления мины,
прикрепить мину ко дну корабля,
самому отойти на безопасное расстояние.
В 1776 году начинается война между английскими колониями Северной Америки и их бывшей метрополией — Англией.
Английский флот наносит серьезное поражение американскому. Бюшнель предлагает свои услуги американскому адмиралу Парсону. Предложение принимается, и в помощь изобретателю командируют трех волонтеров. Надо быть героем или кандидатом в самоубийцы, чтобы рискнуть атаковать на медной посудине Бюшнеля великолепные трехпалубные английские крейсера. И все-таки один из волонтеров, Эзра Ли, рискнул сделать это. В темную февральскую ночь 1777 года Ли удалось незаметно подойти к английской эскадре, стоявшей на рейде Нью-Йорка. Но тщетно пытался Ли, согласно инструкции, пробуравить в дне неприятельского корабля отверстие; дно, увы, оказалось обшитым медными листами. Бур только скользил по его гладкой поверхности, заставляя отскакивать легкую лодку. Ночь уже на исходе… Крейсер делает неожиданный поворот. Ли пытается снова подойти к кораблю, но вахтенный заметил башенку «Черепахи». Тревожный сигнал. Слухи о каких-то выдумках американцев уже дошли до английского флота. Поэтому таинственный самодвижущийся предмет сразу получает в глазах английских моряков достаточно зловещее значение. «Игл» («Орел») — таково название первого в истории судна, подвергшегося нападению первой военной подлодки, — открывает бешеный огонь по лодке Бюшнеля. Бой «Орла» с «Черепахой»… Со всех сторон к атакуемой лодке устремляются английские катера. Один удар багром о тонкую обшивку и лодка на дне. Но в последний момент Ли приходит удачная мысль избавиться от стесняющей его мины и взорвать ее наудачу. Мина взрывается у самого борта одного английского корабля и производит в неприятельском флоте страшную панику, так как в каждом пловучем обломке англичанам мерещится новый коварный и неуловимый враг… Ли тем временем благополучно добирается до безопасного места. Против всякого ожидания, «Черепаха» блестяще выдержала первую пробу.
