Фронтовые будни артиллериста - [58]

К следующим соревнованиям мы уже готовились серьезно и отобрали самых сильных солдат из нашего полка. Учитывая, что во время тренировок я кричал громче всех, тренер назначил меня капитаном. Мы много работали, к соревнованиям на первенство среди оккупационных войск Германии вышли в хорошей форме и завоевали первое место. Нам был вручен кубок, и главный судья соревнований Василий Сталин, передавая его, пожал мне руку.

Шло время. После очередной демобилизации в части остро ощущался недостаток шоферов, и командование приняло решение создать автошколу. По рекомендации зампотеха полка я был назначен преподавателем автодела в одном из учебных взводов. До увольнения оставалось мало времени, и занятия шли достаточно интенсивно.

Я с удовольствием работал с молодыми ребятами, остепенился и имел длинные усы цвета детского поноса, как говорил один из моих приятелей. К этим усам быстро привыкли и не обращали на них особого внимания.

Как-то раз я решил их покрасить. Парикмахер-немец, поняв, что я хочу, принялся за работу и за двадцать минут ее завершил.

В этот день проходил партийно-хозяйственный актив дивизии, на котором я должен был присутствовать и сидеть в президиуме. Об этом меня предупредили накануне. Задержавшись в парикмахерской, я вошел в зал, когда почти все члены президиума уже находились на сцене, и в последний момент занял единственный свободный стул рядом с генералом – командующим дивизией. Во время выступлений люди, сидящие в первых рядах, почему-то улыбались. Но тогда я ничего не понял. Все стало ясно только в казарме – усы были темно-зеленого цвета.

Командир дивизиона, увидев меня в таком виде, приказал немедленно сбрить эту гадость. Но я отказался, мотивируя тем, что младшим командирам ношение усов не запрещено. Майор пришел в ярость и приказал посадить меня на пять суток на гауптвахту. Но потом одумался. Ждали демобилизации, и из-за ареста преподавателя подготовка шоферов могла быть сорвана, а он бы понес за это ответственность. Да и вскоре они порыжели и приняли нормальный цвет.

На торжественном собрании, посвященном Дню Красной армии, полковник вручил мне погоны старшины. И главное, был объявлен приказ о демобилизации.

Курсанты, которых я добросовестно обучал шоферскому ремеслу, относились ко мне очень хорошо. После успешной сдачи экзаменов и получения прав мы радовались вместе. Накануне демобилизации они вручили мне прощальное письмо. Я любил своих ребят и сохранил его. Вот оно.

Старшине Стопалову от курсантов 2-го взвода

Прощай, прощай! Наш друг Стопалов,

Друг боевой, любимый, фронтовой.

Пожми нам руки на прощанье,

Пожми покрепче, дорогой.

Прощай! На нас не обижайся.

Любили Вас, как брата своего,

И очень трудно с Вами расставаться,

Но предпринять не можем ничего.

Прощай, наш друг! Учитель наш любимый,

Мы долго будем Вас благодарить.

За Вашу ласку, нежность и заботу

Не в силах будем Вас мы позабыть.

Прощай! К знакомым возвращайся,

Живи счастливо, с девушкой гуляй,

Ходи в кино, в театрах развлекайся,

О нас почаще вспоминай.

И если грусть тобою овладеет

И тяжко станет у тебя в груди,

Пиши нам письма. Может быть, поможем

И грусть развеем с твоего пути.

Прощай! Мы завтра расстаемся

На очень долго, а может, навсегда

И, как сегодня, снова не сойдемся

Много лет, а может, никогда.

Ну а теперь, Сережа, разрешите Вам

Руку крепко-накрепко пожать

И в дорогу, на прощанье наше

Вам путь счастливый пожелать.

Я конечно же понимаю, что это не шедевр. Но написано оно было от души. И мне до сих пор дороги мои ученики, поставившие свои подписи под этим милым сердцу текстом. А это были: москвич Лаврушин с Большой Почтовой улицы – основной автор, Снетков, Кудрявцев, Овчинников, украинцы Павлюк и Грицинюк, белорусы Женя Сорока, Федор Рудобелец и Аксенчик, которые мне особенно нравились, Сучков, казах Газимов и еще несколько человек, подписи которых сейчас я не смог разобрать. Со всеми этими ребятами я уже попрощался. А теперь пора было собираться в путь и мне.

Менее чем за неделю все было готово к отъезду: подготовлены документы, на склад сдано воинское имущество, сильно поношенное обмундирование заменено новым. Каждому увольняемому командование выделило по десять килограммов муки, что для многих оказалось весьма кстати.

Наконец вещи уложены, и демобилизованные последний раз выстроены на плацу. Старшина быстро проверяет отсутствие оружия, спиртного и порнографии. Потом демобилизованных увозят на станцию. Командир полка обращается к отъезжающим с прощальной речью, благодарит за службу и желает успехов в мирной жизни.

У платформы уже стоит товарный вагон, оборудованный для перевозки людей. Еще полчаса, и состав тронулся.

Прощай, наш полк, прощай, город Ратенов, прощай, Германия. И хотя всем очень хотелось домой, расставаться с друзьями было грустно.

Вместе со мной возвращался домой сержант Сергей Авдеев, москвич, разведчик пятой батареи, с которым мы давно дружили и теперь заняли места рядом на верхней полке, возле окна.

До Москвы ехали более трех суток. За это время все успели перезнакомиться. Часто вспоминали прошлое, а вот о будущем говорили мало. Для большинства оно было неясным.