Фридрих Великий - [145]
Немалое искусство потребовалось, чтобы увести осаждающую армию и не оказаться перед необходимостью сражения на условиях Дауна и в выбранном им месте. Фридрих хотел избежать слишком очевидного маршрута отступления главных сил и потому повел армию не на северо-восток к Троппау, по пути ее прежнего движения, а на северо-запад через Цвиттау и Лейтомышль, в каждом из которых находились австрийские склады с припасами, через горы, разделяющие Моравию и Богемию. Он решил двигаться к Кёниггрецу на Эльбе, где ранее в укрепленном лагере располагался Даун.
Оттуда он решил повернуть под прямым углом на северо-восток к графству Глац и району Ландшюта. Фридрих добрался до пункта назначения в полном порядке, со всей артиллерией и имуществом. Вторжение в Моравию закончилось. Фридрих вскоре узнал, что все складывалось одно к одному. Кризис обострялся повсюду. Русские под началом генерала Фермора опустошали территорию Пруссии к востоку от Одера.
Русское вторжение было согласовано с австрийцами на конференции, состоявшейся в апреле. Имевшиеся ранее планы предусматривали, что русские двинутся на помощь австрийцам в Моравию и Богемию, но их изменили в пользу прямого удара по Пруссии, который должен будет отвлечь прусские силы с юга, и — после захвата Франкфурта — завершиться наступлением на Берлин.
В начале апреля, прежде чем двинуться на Моравию, Фридрих написал письмо генерал-лейтенанту фон Дона, принимавшему у фельдмаршала фон Левальда командование войсками в Балтийском районе. Между офицерами существовали трения. Фридрих знал об этом и напомнил Дона, что фельдмаршал — пожилой человек и что это обязывает генерала следить за своим поведением.
В другом письме несколько недель спустя Фридрих написал Дона, что главной задачей являются австрийцы, — он писал из ставки у Швейдница, все еще осаждаемого пруссаками, — а противниками, которые могут его отвлечь от ее выполнения, являются русские и шведы. Потому Дона должен своими действиями сорвать их планы. Предположительно армия нового русского главнокомандующего Фермора насчитывала 45 000 человек, и ее нельзя пускать в Померанию. Дона обязан прикрывать порт Штеттин, находящийся в устье Одера. Шведов следует склонить к заключению мира, и, если перед Дона окажутся русские, их нужно разбить, а затем заняться шведами. Все это казалось сравнительно простым делом, и Фридрих ясно давал понять, что эти вопросы являются второстепенными по отношению к действиям против Австрии. Теперь все было по-другому.
Фридрих оставил принца Генриха, располагавшегося в Лейпциге, командовать в Саксонии, а маркграфа Карла Бранденбург-Шведтского[232], брата своего зятя, — в Силезии. Сам же он пошел на север всего лишь с малой частью армии — 11 000 человек в составе 38 эскадронов кавалерии и 14 батальонов пехоты — на соединение с Дона. Дона командовал войсками, насчитывающими 26 000 штыков: 29 пехотных батальонов, 36 эскадронов кавалерии, 2 полка тяжелой кавалерии и 128 орудий. С подкреплением, которое вел Фридрих, армия составит 37 000 и будет по-прежнему, в соответствии с имеющейся информацией, численно уступать русской армии Фермора. Король не хотел брать с собой больше войск, чтобы Даун не подумал, что он вовсе отказывается от Южной Германии. Стояла небывалая жара. Марш требовал много сил, но еще больших сил могла потребовать предстоящая битва с русскими. В то время он распространил жесткие приказы. Пехотные офицеры и младший командный состав получили приказ расстреливать на месте любого солдата, который, не будучи раненым, покинет строй и товарищей.
Пруссаки 10 августа подошли к Лейгницу, 15 августа к Далке и к Кроссену-на-Одере — 18 августа. В дороге Фридрих читал Цицерона; когда он ездил в карете, то всегда много читал, а также учил стихи — король обладал феноменальной памятью и мог долго читать наизусть стихи. На каждого, кто видел его в это время, производила сильное впечатление его манера держаться. Фридрих был вынужден отказаться от ведения кампании. В его страну вторглись превосходящие силы, приходилось заново строить планы. Его сильно тревожили известия о плохом здоровье Вильгельмины — полные любви письма направлялись к ней почти с каждой стоянки, твердость и хладнокровие короля были очевидными и вызывали восхищение.
В Кроссене он больше узнал о несчастьях, обрушившихся на Пруссию. Деревни повсюду были разграблены и сожжены, насильники не щадили даже детей и женщин. Фридрих продолжал движение к Франкфурту-на-Одере, где уже были слышны звуки канонады, когда русские пушки обстреливали Кюстрин, островную крепость между Одером и Вартой. Там он провел некоторое время в молодости в заточении. Фридриху в эти решающие дни нужно было не допустить соединения шведов, разместившихся неподалеку от северного побережья, с русскими. Он старался также следить за развитием обстановки в районах, подконтрольных принцу Генриху. Фридриху нужно было так маневрировать войсками, чтобы противник не навязал ни ему, ни Дона сражения в неудобном для них месте. Он каждый день сносился с Дона. Если бы шведы и русские действовали умело, быстро и скоординированно, то он оказался бы в трудном положении.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад отдельной книгой в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют по сей день информационную и энергетико-психологическую ценность. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839–1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Тише!.. С молитвой склоняем колени...Пред вами героя родимого прах...С безмолвной улыбкой на мертвых устахОн полон нездешних, святых сновидений...И Каппеля имя, и подвиг без меры,Средь славных героев вовек не умрет...Склони же колени пред символом веры,И встать же за Отчизну Родимый Народ...Александр Котомкин-Савинский.
Аннотация издательства: Сорок пять лет жизни отдал автор службе в рядах Советских Вооруженных Сил. На его глазах и при его непосредственном участии росли и крепли кадры командного состава советской артиллерии, создавалось новое артиллерийское вооружение и боевая техника, развивалась тактика этого могучего рода войск. В годы Великой Отечественной войны Главный маршал артиллерии Николай Николаевич Воронов занимал должности командующего артиллерией Красной Армии и командующего ПВО страны. Одновременно его посылали представителем Ставки на многие фронты.
Данная статья входит в большой цикл статей о всемирно известных пресс-секретарях, внесших значительный вклад в мировую историю. Рассказывая о жизни каждой выдающейся личности, авторы обратятся к интересным материалам их профессиональной деятельности, упомянут основные труды и награды, приведут малоизвестные факты из их личной биографии, творчества.Каждая статья подробно раскроет всю значимость описанных исторических фигур в жизни и работе известных политиков, бизнесменов и людей искусства.
Безжалостная опричнина Иоанна Грозного, славная эпоха Петра Великого, восстание декабристов и лихой, жестокий бунт Стеньки Разина. История Руси и России — бурная, полная необыкновенных событий, трагедий и героических подвигов.Под пером классика отечественного исторического романа С. Алексеева реалии далекого прошлого, увиденные глазами обычных людей, оживают и становятся близкими, интересными и увлекательными.
Славная эпоха конца XVII – начала XVIII веков, «когда Россия молодая мужала гением Петра». Герои увлекательного исторического романа известного отечественного писателя А.Волкова – два брата, два выходца из стрелецкой семьи – Илья и Егор Марковы. Им, разлученным в детстве, предстоит пройти по жизни совершенно разными путями. Младший, пройдя через множество трудностей и пережив немало увлекательных приключений, станет одним из обласканных славой «птенцов гнезда Петрова». Старший же изберет другую дорогу – жребий бунтаря и борца за справедливость, вечно живущего, как на лезвии ножа…
«Горе, горе тебе, великий город Вавилон, город крепкий! Ибо в один час пришел суд твой» (ОТК. 18: 10). Эти слова Святой Книги должен был хорошо знать ученик Духовной семинарии маленький Сосо Джугашвили, вошедший в мировую историю под именем Сталина.
Книга посвящена появлению и распространению спиртных напитков в России с древности и до наших дней. Рассматриваются формирование отечественных питейных традиций, потребление спиртного в различных слоях общества, попытки антиалкогольных кампаний XVII–XX вв.Книга носит научно-популярный характер и рассчитана не только на специалистов, но и на широкий круг читателей, интересующихся отечественной историей.