Фридрих Великий - [137]

Шрифт
Интервал

— снова переправились на западный берег реки Заале. Улучшению настроения Фридриха часто способствовало приближение сражения. Король отдал приказ армии — снова сгруппированной — переправиться на западный берег Заале 3 ноября. Тем временем он выдвинулся к Вейсенфельсу, где провел некоторое время в сентябре во время своего прерванного марша на запад и обратно. Из Вейсенфельса он писал Кейту 31 октября: «Противник группируется напротив меня. Из моего окна видна вся его кавалерия!» Она составляла примерно 7000 человек в армии в 41 000, из которых 30 000 были французами.

Кейт с крупным контингентом войск отделялся от Фридриха для наблюдения за Заале у Мерзебурга. Теперь он возвратился, и под командованием короля была вся армия. Ему доложили, что объединенные силы Субиза и Саксен-Гильдбурггаузена насчитывают 60 000 человек по сравнению с 21 000 пруссаков. Силы противника были несколько преувеличены, но соотношение сил составляло более чем два к одному не в пользу Фридриха.


Фридрих знал, что противник сосредоточен к югу от Мюхельна, как он полагал, фронтом на север, и он разместил пруссаков в четырех милях от него, развернув фронтом на запад. Его правый фланг опирался на деревню Бедра, а левый находился в Росбахе, где он расположился со штабом. Местность открытая и слегка холмистая, склоны легко преодолимые, поэтому возвышенности не имеют особого значения, хотя и дают возможность обозревать окрестности. Имеется несколько препятствий для движения людей и лошадей. Перед фронтом правого фланга Фридриха, за деревней Шортау, находилась возвышенность, с вершины которой отчетливо просматривались вражеский лагерь и все передвижения противника. Фридрих выехал на нее на коне и увидел, что неприятель развернут на восток. Лицом к пруссакам. Он надеялся атаковать их правый фланг, но теперь стало ясно, что это невозможно. Позиции французов были сильно укреплены, и Фридрих решил пока наблюдать и ждать.

С рассветом пруссаки увидели, как противник строится в колонны и движется на юг, явно в направлении Цухфельда, который лежал напротив, примерно в трех милях от Росбаха. Намерения неприятеля были не ясны. Он мог отказаться от сражения, как делал до сих пор. Фридрих занял плато горы Янус за своим левым флангом и установил там батарею пушек. Затем он переместил на этот фланг почти всю кавалерию, которая передвигалась, прикрываясь склоном горы, и таким образом продлил левый фланг.

Сразу после полудня от наблюдателей с горы Янус пришло сообщение, что противник движется не только восточнее Цухфельда, но и северо-восточнее. Направление марша было изменено, и теперь стало ясно: он запланирован как глубокий охват левого фланга армии Фридриха, и это движение проводится на сравнительно небольшом удалении и является довольно рискованным. Впереди войск противника шла кавалерия.

Это был шанс, которого он ждал с того момента, когда узнал, что Субиз и имперцы идут в Саксонию.

Фридрих сделал две вещи. Он приказал Зейдлицу выдвинуться к восточной оконечности горы Янус, горе Польцен, с большей частью прусской кавалерии и быть готовым отразить приближающегося противника, отбить и изготовиться к контрудару. Одновременно король отдал приказ Фердинанду Брауншвейгскому, командующему правым флангом, начать выдвижение пехоты на юг. Она займет позиции и встретит обходной маневр противника. Пруссаки будут двигаться по более короткому, чем противник, маршруту и смогут развернуться гак, что образуют угол, в который противнику придется войти.

План сработал идеально. Прозорливость Фридриха, умение Фердинанда, искусство, инициативность и тактические способности Зейдлица, непревзойденная выучка и выносливость прусской пехоты сделали свое дело. Первая, а за ней вторая волна кавалерии Зейдлица — всего 32 эскадрона — ударили по кавалерии противника, как только она показалась на плато Янус, налетев на нее на полном скаку и заставив в беспорядке бежать через Рейхгардсвербен. Затем Зейдлиц, не ожидая приказаний, расположил кавалерию южнее Тагевербена, откуда она могла атаковать южный фланг французов, когда те будут двигаться по направлению к тому месту, где они полагают найти левый фланг пруссаков. Наконец и прусская пехота, проделав изнурительный дневной марш, достигла назначенных ей позиций западнее Рейхгардсвербена, где образовала, как и задумал Фридрих, острый угол, в который теперь начали входить французы и имперцы — без поддержки кавалерии. Они были встречены пехотой с фронта и с флангов.

Французские колонны подверглись резне. Бой продлился недолго. Бегство и избиение продолжались до тех нор, пока солдаты Субиза не добрались до Петтштадта. К наступлению темноты потери Фридриха составляли немногим более 500 человек, противника, включая значительное число пленных, — 10 000 человек, также были захвачены 22 штандарта и знамена. Французы понесли большие потери, чем имперцы. Фридриху в то время было выгодно представить победу как победу в первую очередь над французами, в результате которой у него были развязаны руки для отражения других угроз.

Изменилась вся ситуация в Саксонии. «Мы разбили


Рекомендуем почитать
Иван Никитич Берсень-Беклемишев и Максим Грек

«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.


Нездешний вечер

Проза поэта о поэтах... Двойная субъективность, дающая тем не менее максимальное приближение к истинному положению вещей.


Оноре Габриэль Мирабо. Его жизнь и общественная деятельность

Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.


Иоанн Грозный. Его жизнь и государственная деятельность

Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.


Тиберий и Гай Гракхи. Их жизнь и общественная деятельность

Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.


Антуан Лоран Лавуазье. Его жизнь и научная деятельность

Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад отдельной книгой в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют по сей день информационную и энергетико-психологическую ценность. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.


История крепостного мальчика

Безжалостная опричнина Иоанна Грозного, славная эпоха Петра Великого, восстание декабристов и лихой, жестокий бунт Стеньки Разина. История Руси и России — бурная, полная необыкновенных событий, трагедий и героических подвигов.Под пером классика отечественного исторического романа С. Алексеева реалии далекого прошлого, увиденные глазами обычных людей, оживают и становятся близкими, интересными и увлекательными.


Два брата

Славная эпоха конца XVII – начала XVIII веков, «когда Россия молодая мужала гением Петра». Герои увлекательного исторического романа известного отечественного писателя А.Волкова – два брата, два выходца из стрелецкой семьи – Илья и Егор Марковы. Им, разлученным в детстве, предстоит пройти по жизни совершенно разными путями. Младший, пройдя через множество трудностей и пережив немало увлекательных приключений, станет одним из обласканных славой «птенцов гнезда Петрова». Старший же изберет другую дорогу – жребий бунтаря и борца за справедливость, вечно живущего, как на лезвии ножа…


Сталин. Жизнь и смерть

«Горе, горе тебе, великий город Вавилон, город крепкий! Ибо в один час пришел суд твой» (ОТК. 18: 10). Эти слова Святой Книги должен был хорошо знать ученик Духовной семинарии маленький Сосо Джугашвили, вошедший в мировую историю под именем Сталина.


Государево кабацкое дело. Очерки питейной политики и традиций в России

Книга посвящена появлению и распространению спиртных напитков в России с древности и до наших дней. Рассматриваются формирование отечественных питейных традиций, потребление спиртного в различных слоях общества, попытки антиалкогольных кампаний XVII–XX вв.Книга носит научно-популярный характер и рассчитана не только на специалистов, но и на широкий круг читателей, интересующихся отечественной историей.