Фридрих Барбаросса - [80]

.

Папа самым решительным образом настаивал на поддержке со стороны Штауфена. Это нашло свое отчетливое проявление в борьбе, вспыхнувшей в Риме сразу после императорской коронации 18 июня 1155 года, которую новый император, правда, сначала счел для себя успешной, но которая в итоге — наряду с другими причинами — вынудила его вывести свои войска из города. Меры, предпринятые им в римской округе, уже здесь отчетливо проявившиеся притязания Империи на использование властных прав в Patrimonium Petri должны были лишь утвердить папу в своем и прежде прохладном отношении к Фридриху. Серьезные последствия приобрело прежде всего согласие государя на последующую военную интервенцию на юг Италии, отклоненную в итоге большинством князей^[514]. В результате папа счел себя обманутым в самых главных своих ожиданиях. В следующем году Адриан IV вступил в переговоры с Сицилией, которые уже в июне 1156 года привели к заключению Беневентского договора, положившего конец напряженности в отношениях между курией и норманнами, вновь усилившейся было начиная с 1140-х годов.

Успешные отношения между imperium и sacerdotium, для которых с момента Констанцского договора (1153 год) определяющей была общая конфронтация с Сицилией, оказались отныне под угрозой. Впрочем, 1157 год принес еще большее обострение ситуации.

Внешним поводом явилось назначение примасом Швеции архиепископа Эскиля Лундского, произведенное папой в январе 1157 года. Император не мог в бездействии смотреть на эту папскую активность: ею урезались права назначения примаса, принадлежавшие Гамбург-Бременскому архиепископству. Эскиль был пленен на обратном пути с севера в родную Бургундию. Впрочем, общую подоплеку заново возродившейся напряженности следует видеть в постоянном расширении средств принуждения и зон влияния папства, которое все более использовало в своем воздействии на местные церкви чрезвычайно эффективный инструмент папских легатов^[515]. Латентно существовавшие противоречия привели к взрыву, когда на рейхстаге в Безансоне в октябре 1157 года императору было зачитано папское послание с упреками за пленение шведского митрополита. Канцлер Райнальд фон Дассель при этом перевел предложение о намерении папы охотно предоставить императору еще большие бенефиции, чем он уже предоставлял до сих пор, в подчеркнутой форме и таким образом, что ключевое слово «beneficia» воспроизвел как «лен»^[516].

Окончательный разрыв произошел! В циркулярных письмах государь обратился ко всей Империи, настойчиво поднимая голос против этого неслыханного возрастания папских притязаний на власть. Ряд фальсифицированных, происходящих не из имперской канцелярии посланий тех же лет заходили остротой своего тона намного дальше. В них император будто бы принципиально подчеркивает право избираться князьями и передает руководство церковью по эту сторону Альп архиепископу Хиллину Трирскому — мысли, которые отчасти вполне могли соответствовать штауфеновским представлениям, отчасти же весьма сомнительны. В любом случае это необычные и интересные документы об «общественном» мнении, о реакции на мероприятия папства^[517].

В результате двусторонние отношения достигли своей низшей точки. Папа, видя, что перед ним сомкнутый фронт, включавший и духовных имперских князей, вынужден был пойти на уступки. Еще до выступления в свой второй итальянский поход Штауфен в июне 1158 года, находясь возле Аугсбурга, добился от Адриана послания, в котором оспариваемое им слово было знаменательно уточнено понятием bona facta (то есть «благодеяния»). Однако уже вскоре проявилась новая напряженность во взаимоотношениях, средоточием которой стал вопрос о назначении на равеннскую кафедру сына графа Гвидо ди Бьяндрате, тоже Гвидо. К концу 1158 года он перерос в столкновение по поводу протокольных вопросов составления императорских посланий папе^[518]. Весной 1159 года, когда имперская политика приходила во все большую конфронтацию с городской оппозицией в Верхней Италии, император установил контакты с римским городским духовенством и проштауфеновски настроенными представителями коллегии кардиналов^[519]. Летом того же года обнаружилась связь Адриана с враждебно настроенной по отношению к Империи группой городов — Миланом, Брешиа, Пьяченцей и Кремой. Казалось, в ближайшее время произойдет отлучение Штауфена от церкви, но в этот момент, 1 сентября 1159 года, папа скончался.

Уже накануне этого события Фридрих послал в Рим посольство, которое в случае провала переговоров с курией было также уполномочено начать переговоры с городом Римом, постоянным противником папства. Несомненно, присутствие этих представителей имперских властей в Риме во время намеченного на начало сентября избрания папы сыграло важную роль, хотя предпринятые ими меры и их образ действий отчетливо не явствуют из источников. Проведение выборов определялось наличием в кардинальской коллегии двух партий: во-первых, находившейся в меньшинстве группы дружественно настроенных по отношению к Штауфену кардиналов, сплотившихся вокруг Оттавиано ди Монтичелли^[520], во-вторых, располагавшей большинством «сицилийской» партии во главе с канцлером умершего папы, Роландо Бандинелли. С самого начала происходящее было предметом имперской политики, как это уже происходило в 1130 году во время избрания, приведшего к схизме