Фридрих Барбаросса - [123]
Потребности итальянской и церковной политики Штауфена оказывали постоянное обратное воздействие на ситуацию в Германском королевстве. К северу от Альп нередко вспыхивали волнения, эффективно вмешаться в которые находившийся на юге император не мог или мог только после своего возвращения. И напротив, немецкие князья, как правило, проявляли небольшой интерес к участию в продолжительных и разорительных военных походах в Италию. На протяжении десятилетий прочный стержень политики по отношению к князьям в немецких землях составляли для Барбароссы его связи со своим вельфским кузеном Генрихом Львом. Император предоставил Генриху широкую свободу политических действий на севере Германии, тот же оставался верным государю — даже во время схизмы. Фридрих неоднократно выступал на стороне Вельфа в его столкновениях с противниками из числа князей. Правда, после брака Генриха с дочерью английского короля Матильдой и отхода императора от союза с Англией, упрочившегося во многом благодаря этому браку, между ними возник первый конфликт интересов. К тому же сыграли свою роль территориально-политические трения и, вероятно, отказ Генриха Льва предоставить военную помощь пребывающему в Италии государю. Утвердившийся благодаря успеху в Италии, Фридрих принял тогда решение, пожалуй, в наибольшей степени отяготившее его правление в Германском королевстве. Он решил выступить против могущественного двойного герцога из рода Вельфов в правовой форме судебного процесса. Штауфен полагал, что право и князья на его стороне, и одновременно переживал тогда апогей своей власти и своего авторитета. В результате раздела бывших вельфских владений и наделения ими традиционных противников Генриха Льва или персон, на протяжении долгого времени верных Империи, Барбаросса осуществил глубокое преобразование и обновление властных отношений в Германском королевстве. Последствия этого смещения, успех которого был обеспечен только после военных интервенций, проявились и помимо собственно территориальных преобразований — в структурных изменениях. Благодаря отчетливо выразившейся теперь связи имперских князей с государем и наделению ленами, которое он предпринимал, произошло замыкание сословия имперских князей как высшей группы в составе ленной пирамиды с королем во главе. Правда, самому Штауфену нельзя приписывать, так сказать, планомерное и руководящее участие в этих структурных изменениях: здесь он, несомненно, лишь подхватил существующие тенденции. Впрочем, при этом ясно вырисовываются вытекающие из ленного права отношения как основной каркас для условий и структур господства в Империи Фридриха I.
В 1180-е годы Штауфен достиг вершин своего «всемирного значения» как в самой Империи, так и по отношению к другим христианским землям. Своими мыслями и деяниями он должен был — уже и из-за своего преклонного возраста — все чаще обращаться ко времени, которое наступит после его смерти. От его брака с дочерью бургундского графа Беатрисой, благодаря которому положение как штауфеновского рода, так и Империи существенно укрепились за счет королевства Бургундии, родилось несколько сыновей, которые все активнее вступали в политическую жизнь. Уже в 1169 году второй по старшинству сын императорской четы, Генрих, был избран королем. После посвящения в рыцари, пройденного им вместе со своим братом, герцогом Фридрихом Швабским, во время Майнцских Троичных торжеств 1184 года, он начал активно участвовать в делах государственного управления. Впрочем, выступать соправителем можно было только в рамках границ, очерченных венценосным отцом. Уже в эту эпоху в текстах некоего Готфрида из Витербо в отчетливо оформленном и устоявшемся виде предстает восприятие дома Штауфенов, занимающего трон сообразно самой своей природе, в сонме владык, правящих со времен античности. Для старого императора, находившегося во власти традиционных представлений о соотношении Imperium и sacerdotium, в особенности поэтому оказалось возможным еще при собственной жизни добиваться от папы императорской коронации королевского сына.
Впрочем, отношениям с церковью суждено было еще раз пережить серьезный кризис. С 1077 и 1083 годов папство лишилось возможности использовать своих многолетних политических союзников, верхнеитальянские коммуны и королевство Сицилию, в качестве рычагов для формирования связей с Империей. Напряженные территориально-политические отношения в Италии, образ действий императора в архиепископстве Трирском, но прежде всего, вероятно, бракосочетание штауфеновского наследника престола с Констанцией Сицилийской, согласованное в 1184 и состоявшееся в 1186 годах, вновь оживили старые противоречия. В отличие от прежних обстоятельств, — возможно, подобно тому, как это было в первые годы его правления, — Барбаросса знал, что князья в подавляющем большинстве на его стороне. После смещения Генриха Льва государственная власть в Германии окончательно укрепилась, и оппозиция кёльнского архиепископа не могла тут ничего изменить. Южнее Альп права Империи после Констанцского мира с Ломбардской лигой, но прежде всего после союза с многолетним противником Миланом, также были защищены наилучшим образом. Император сумел ограничить опасность нового конфликта с папством продуманными политическими ходами.
