Фрейд - [37]
Сесили!
Кадр исчезает. Мы снова в комнате Сесили вместе с Фрейдом и Брейером.
Брейер (он совершенно потрясен). Сесили! Дитя мое, мое… Дитя! Вы больше не в силах…
На этот раз Фрейд берет его за плечо, чтобы заставить замолчать. У Фрейда робкий, умоляющий вид. Брейер, бледный и взволнованный, откидывается назад.
Сесили. Вместе с полицейскими их было шестеро у его кровати. (Камера резко переносит нас в комнату проститутки.) Как я их ненавижу!
Вокруг кровати женщины, те же, что в первом рассказе были санитарками.
Все они в халатах, похожих на халат Сесили, которые они набросили на рубашки, подобные той, что в первом рассказе была на Сесили. Кроме одной: эта женщина с голыми руками в прозрачной комбинации.
Женщины дерзко и злобно смотрят на Сесили, не говоря ни слова Сесили глядит на них с вызывающим презрением. Внезапно она замечает девку в прозрачной комбинации.
Сесили. Я видела ту, которая его убила.
Девка, крупная, полная брюнетка с огромной грудью, с крепкими, толстыми голыми руками, воплощает живое доказательство весьма пошлых вкусов господина Кёртнера. Она беззаботна и весела.
Но сейчас ей явно не до смеха Рядом с ней полицейский в форме и полицейский в штатском.
Голос Фрейда за кадром. Каким образом она его убила?
Девка избегает взгляда Сесили. Но та пожирает ее глазами с какой-то исполненной отчаяния завороженностъю.
Голос Сесили за кадром. Каким образом? Каким образом? Разве я знаю, как поступают эти женщины? (Каким-то странным, почти ревнивым тоном.) Он умер в ее объятиях.
Полицейский в штатском подходит к кровати. Женщины расступаются. На кровати – труп обнаженного по пояс мужчины. На живот ему набросили одеяло, которое едва прикрывает пах.
Полицейский говорит. Его голос звучит на фоне венского вальса.
Полицейский (громким голосом). Мадемуазель Кёртнер, вы узнаете своего отца?
Мертвенно побледнев, Сесили приближается к кровати. Она боится взглянуть на лицо отца. Пауза.
Потом она заставляет себя бросить взгляд на кровать, и вместе с ней мы видим лицо мужчины лет пятидесяти, которое, наверное, когда-то было красивым (золотистые, с проседью, усы и бородка), но теперь обезображено застывшей, почти непристойной, гримасой.
Рот приоткрыт, нижняя губа отвисла, видны два золотых зуба На щеках и лбу с залысинами резко заметны пятна губной помады, которые придают этому сведенному гримасой лицу какой-то нелепый и зловещий вид.
Сесили – на грани истерики.
Голос Сеснли за кадром. Я узнала его. Узнала! Эти пятна помады на щеках…
Вдруг она падает на колени, хватает руку отца. целует ее, подносит совсем близко к глазам большой палец и начинает косить, как в первой сцене.
Голос Сесили за кадром. Я взяла его руку, его большую руку, которую так любила, я видела лишь эту руку, я помню только ее одну. Он подхватывал меня своими сильными руками и поднимал в воздух… (Она рыдает, уронив голову на руку отца.) Его руки, руки… (Она не отрывает лба от мертвой руки.)
Голос Брейера за кадром. Все, хватит! Сесили! Проснитесь! Просыпайтесь! (Громким голосом.) Я приказываю вам проснуться!
Затемнение. Снова комната
Фрейд и Брейер сидят у изголовья измученной Сесили, которая, закрыв глаза, погрузилась в легкое забытье.
Сесили (естественным голосом). Я проснулась, доктор! Но как же я устала! Что я вам там наговорила?
Брейер (слегка замешкавшись, потом почти пристыженно, избегая взгляда Фрейда). Ничего.
Фрейд (он взбешен от ярости). Сесили!
Сесили. Слушаю вас.
Брейер, похоже, рассержен и испуган, но смирился с неизбежным.
Фрейд. Теперь вы меня слышите?
Сесили (лукаво, но без удивления). О да! Слышу.
Фрейд. Вы нам признались, что вашего отца нашли мертвым у публичных девок.
Сесили резко присаживается на постели. Открывает глаза: косоглазие исчезло.
Сесили (грубо). Ступайте вон!
Фрейд. Сесили, вы меня видите?
Сесили (в упор смотрит на него; холодным, жесткимтоном). Да. И слышу. Уходите.
Похоже, что Фрейд не слишком взволнован. Он встает и, собираясь выйти из комнаты, ласковым голосом обращается к Сесили.
Фрейд. Вы здоровы, Сесили.
Сесили (с бешенством). Я – здорова?! Ха-ха-ха! Здорова!
Внезапно ее сотрясает приступ кашля, она падает вперед на шезлонг. Брейер – он стоит, наблюдая за этой сценой и сжимая своими сильными ладонями спинку стула, на котором сидел, – поворачивается к Фрейду и со злобной резкостью говорит.
Брейер.Я полагаю, вам лучше уйти. Я попытаюсь исправить все это.
Кажется, он хочет обвинить Фрейда во вмешательстве в лечение и вместе с тем из вежливости скрыть это. За кадром – кашель Сесили.
Фрейд (несколько сухим тоном). Что именно исправить? Симптомы болезни исчезли.
Брейер (с негодованием). А вы слышите этот кашель? (Пауза.) Прошу, оставьте нас.
Фрейд, обидевшись, кланяется и идет к двери. В этот момент можно слышать нежный шепот Брейера.
Голос Брейера за кадром. Сесили! Умоляю вас, успокойтесь!
Закрывая за собой дверь, Фрейд издали видит Брейера, склонившегося к Сесили, которая продолжает кашлять. Брейер положил руку ей на лоб, чувствуется, что Сесили, благодаря этой нежной тяжести, несколько успокоилась.
Фрейд выходит в холл, мать Сесили и Флисс по-прежнему сидят друг против друга; Флисс барабанит пальцами по столу.
«Тошнота» – первый роман Ж.-П.Сартра, крупнейшего французского писателя и философа XX века. Он явился своего рода подступом к созданию экзистенционалистской теории с характерными для этой философии темами одиночества, поиском абсолютной свободы и разумных оснований в хаосе абсурда. Это повествование о нескольких днях жизни Антуана Рокантена, написанное в форме дневниковых записей, пронизано острым ощущением абсурдности жизни.
Роман-пьеса «Ставок больше нет» был написан Сартром еще в 1943 году, но опубликован только по окончании войны, в 1947 году. В длинной очереди в кабинет, где решаются в загробном мире посмертные судьбы, сталкиваются двое: прекрасная женщина, отравленная мужем ради наследства, и молодой революционер, застреленный предателем. Сталкиваются, начинают говорить, чтобы избавиться от скуки ожидания, и… успевают полюбить друг друга настолько сильно, что неожиданно получают второй шанс на возвращение в мир живых, ведь в бумаги «небесной бюрократии» вкралась ошибка – эти двое, предназначенные друг для друга, так и не встретились при жизни. Но есть условие – за одни лишь сутки влюбленные должны найти друг друга на земле, иначе они вернутся в загробный мир уже навеки…
В первой, журнальной, публикации пьеса имела заголовок «Другие». Именно в этом произведении Сартр сказал: «Ад — это другие».На этот раз притча черпает в мифологии не какой-то один эпизод, а самую исходную посылку — дело происходит в аду. Сартровский ад, впрочем, совсем не похож на христианский: здание с бесконечным рядом камер для пыток, ни чертей, ни раскаленных сковородок, ни прочих ужасов. Каждая из комнат — всего-навсего банальный гостиничный номер с бронзовыми подсвечниками на камине и тремя разноцветными диванчиками по стенкам.
"Дороги свободы" (1945-1949) - незавершенная тетралогия Сартра, это "Возраст зрелости", "Отсрочка", "Смерть в душе". Отрывки неоконченного четвертого тома были опубликованы в журнале "Тан модерн" в 1949 г. В первых двух романах дается картина предвоенной Франции, в третьем описывается поражение 1940 г. и начало Сопротивления. Основные положения экзистенциалистской философии Сартра, прежде всего его учение о свободе, подлинности и неподлинности человеческого существования, воплощаются в характере и поступках основных героев тетралогии. .
За городскими воротами, зашагав прочь от Аргоса, странствующий рыцарь свободы Орест рано или поздно не преминет заметить, что воспоминание о прикованных к нему взорах соотечественников мало-помалу меркнет. И тогда на него снова нахлынет тоска: он не захотел отвердеть в зеркалах их глаз, слиться с делом освобождения родного города, но без этих глаз вокруг ему негде убедиться, что он есть, что он не «отсутствие», не паутинка, не бесплотная тень. «Мухи» приоткрывали дверь в трагическую святая святых сартровской свободы: раз она на первых порах не столько служение и переделка жизни, сколько самоутверждение и пример, ее нет без зрителя, без взирающих на нее других.
Книга «Экзистенциализм — это гуманизм» впервые была издана во Франции в 1946 г. и с тех пор выдержала несколько изданий. Она знакомит читателя в популярной форме с основными положениями философии экзистенциализма и, в частности, с мировоззрением самого Сартра.