Фрейд - [53]

"Придет смерть, и у нее будут твои глаза" (1914-1926)

Август 1914 года. Фрейд находится в Карлсбаде, где его застает сообщение о начале войны, но оно не вызывает у него особой реакции, которая, как говорится, соответствовала бы важности события. Письмо Абрахаму 26 августа начинается следующей весьма эгоцентрической фразой: "Одновременно с объявлением войны, нарушившим мир в нашем городке, я получил ваше письмо, которое принесло мне, наконец, утешение". Это утешение, как мы догадываемся, связано с избавлением от Юнга и его "приспешников". А в это время разворачивается длинная вереница ужасов, убийств, позора, названная историками Первой мировой войной, о которой Ромен Роллан с удивительной страстью поведал в документальной книге "Журнал военных лет" (19141919).

В течение всех этих событий, резко нарушивших ход истории современного общества, Фрейд, по-видимому, был больше озабочен проблемами психоаналитического "дела", что, однако, не помешало ему через месяц после начала военных действий опубликовать в журнале "Имаго" свои размышления "Современный взгляд на войну и смерть". В процессе редактирования он показывал их Абрахаму, называя "болтовней на актуальную тему... с целью удовлетворения патриотических чувств издателя".

Действительно, говоря о "разочарованиях", вызванных войной, Фрейд делает обобщения, которые можно отнести к достаточно неопределенному разряду "гуманистических". Он энергично обличает находящееся в состоянии войны государство, позволяющее себе несправедливости и жестокости, малейшая из которых обесчестила бы человека", цивилизацию, основанную на "лжи", эффект массы, проявляющийся в том, "что достаточно большому числу, миллионам людей соединиться, чтобы все моральные устои личностей, его составляющих, тут же исчезли, и на их месте остались лишь физические влечения, наиболее примитивные, древние и жестокие". Но он продолжает надеяться, что "логическое ослепление, в которое эта война повергла действительно лучших наших сограждан... лишь вторичное явление, следствие аффективного возбуждения" и что эволюция продолжит "свое движение вперед", если будет "немного больше открытости и искренности в отношениях между людьми...".

Вторая часть "Современного взгляда..." касается проблемы смерти, здесь формулируется вопрос, который призван сыграть важнейшую роль в ближайших трудах Фрейда. Возвращаясь к мысли о том, "что в глубине никто не верит в собственную смерть", "что в подсознании каждого живет вера в собственное бессмертие", и показывая, насколько для современного человека характерно отворачиваться от смерти и набрасывать на нее "покров молчания", Фрейд пишет о необходимости "нового отношения... к смерти". Он задает такой вопрос: "Не лучше ли нам придавать смерти в жизни и наших мыслях место, которое ей соответствует, и уделять больше внимания нашему бессознательному отношению к смерти, которое мы обычно старательно подавляем?" Суть этого нового отношения выражается формулировкой, в которой Фрейд перефразирует старую пословицу: "vis расеm, para bellum" - "хочешь мира, готовься к войне", которая в условиях того времени приобретала особую окраску: "Будет время-сказать: если хочешь выносить жизнь, будь готов принять смерть". Слишком развернутый перевод, данный Фрейдом своей формулировке, приглушает резкость и лапидарность ее звучания в этическом, стоическом плане: если хочешь жизни - готовь смерть, или, в еще более сжатом, рискованном и грозном виде: если хочешь жить - умри.

Выступая против иллюзии бессмертия, которая таится в глубине подсознания, Фрейд, этот упрямый охотник за иллюзиями, готовится - "para" - вытеснить прячущуюся за ней мысль о могуществе смерти, вынести ее на свет, подвергнуть анализу, и - как же он может иначе? - свести ее, соединить, спарить с мыслью о "жизни", вывести из нее понятие "влечение к смерти". Именно термин "влечение", с его энергетической нагрузкой, жизненными связями, особой функцией в логическом аппарате учения Фрейда является новым определяющим фактором. "Если хочешь жить", то есть нести и реализовывать в себе самую сильную, жизненную, эротическую энергию, - "умри!": это требование носит резкий характер, но действие его как бы отсрочено. Речь идет не о том, чтобы сразу умереть, пассивно участвовать в детальном развитии событий, не быть предназначенным к смерти, согласно экзистенциалистскому принципу, не нести смерть окружающему миру или кому-то другому, но содействовать развитию смерти в себе, заставлять его длиться, сделать его продолжительным, придать ему всю свою импульсную энергию, являющуюся ядром, основой психической деятельности и жестко связанную через выражение "хочешь" - отголосок шопенгауэровского хотения, возбуждающего мысль Фрейда, - с жизненной энергией. Речь идет, как это сформулировано в работе "Между сновидением и болью", вышедшей из-под пера Ж.-Б. Понталиса, о настоящей "работе смерти".

В центральной работе этого периода - "По ту сторону принципа удовольствия", опубликованной в 1920 году, Фрейд продолжал шокировать тех, кто в доме повешенного боится говорить о веревке. Можно долго изучать эту тему по значительной книге Макса Шура, вышедшей на французском под названием "Смерть в жизни Фрейда". Лежит ли в истоке этой работы смерть второй жены Якоба Фрейда, Ревекки, вызвавшая круговорот памяти и боли? Известно, во всяком случае, как подействовала на полуторагодовалого Зигмунда смерть брата Юлиуса, которому было лишь несколько месяцев, сколько образов, действий, движений мысли она породила. Смерть отца в октябре 1896 года тесно связалась с работой Фрейда над темой сновидений, как он отмечает в предисловии к "Толкованию сновидений". Неоднократно он сам устанавливает для себя сроки жизни, пользуясь расчетами периодичности своего друга Флиесса; какое облегчение он испытал, коща пересек рубеж пятидесяти одного года, отвечающего сумме двух главных периодов, мужского и женского: 23+28! Нет возможности описать все отражения смерти s огромном количестве образов, населяющих сновидения Фрейда...