Франсуаза Саган - [18]
В эту ночную жизнь пятидесятых годов, когда жажда свободы уничтожила многие предрассудки и все стало считаться дозволенным, ее посвятил брат. После развода с англичанкой, на которой он женился в 1948 году, Жак Куарэ вернулся к холостяцкому образу жизни, бережно лелея свои удовольствия. Сравнивая себя с девушками ее возраста, Франсуаза говорит без ложной скромности:
«Забавно, что мои подруги делятся на две категории… Те, которые позволяют все с мальчиками, и те, которые не позволяют ничего… Я на них не похожа. Для меня отдаться мужчине не составляет проблемы, но при одном условии: если при виде этого мужчины у женщины замирает сердце…»
Словно маленькая дикая кошечка она мечтала об этой яростной страсти, понимая, как и Сесиль из «Здравствуй, грусть!», что она знает о любви очень мало: «Встречи, поцелуи и усталость». Он ростом метр девяносто, его зовут Луи Нейтон. Это первый флирт Кики. Нежный и забавный гигант из Гренобля совсем не обратил внимания на худенькую девушку, которую Бруно Морель представил ему в замке Соны во время вечеринки. Он на одиннадцать лет старше ее и отдает предпочтение сердцам, воспламеняющимся более стремительно. Хозяин дома, Шарль Морель, проникновенно исполняет на фортепьяно «Опавшие листья», песню Жозефа Косма[98] и Жака Превера[99].
Луи Нейтон был одаренным рисовальщиком, способным в несколько штрихов карандашом создать портрет, но пошел по стопам отца и стал агентом по обмену. На стажировке в Париже он встретился со своим лучшим другом Бруно Морелем и молодым декоратором, также из Гренобля, Ноэлем Дюмолярдом, который живет в маленьком ателье на улице Бардинэ в четырнадцатом округе. Полагая, что счастье заключается во вседозволенности, трое друзей нахальничали вовсю.
Они были заводилами в компании и на танцевальных вечеринках, которые постоянно организовывал кто-то из приятелей, и вваливались без предупреждения к Франсуазе на бульвар Малешерб с твердым намерением оживить царящую там атмосферу томности и покоя. «Это было в мае 1953 года, в среду, во второй половине дня. Мы выделялись среди приходивших туда парней, потому что им явно не хватало фантазии, — вспоминает Луи Нейтон. — Кики, казалось, скучала. Мы потанцевали и возобновили знакомство. Мне нравилось, как она смотрит, немного лукаво. Девочка с Соны стала очаровательной молодой девушкой. Я считал ее способной удивить кого угодно и чувствовал, что она ко мне неравнодушна, мы много потом виделись и писали друг другу».
В тот же вечер в своем открытом «пежо» Луи увез Франсуазу в Булонский лес. Но романтическая прогулка оказалась недолгой. Молодые люди едва успели обменяться поцелуями, как посреди ночи раздались выстрелы. Чуть позже рядом с машиной остановились двое полицейских и попросили их возможно скорее покинуть это место. Ее первое письмо к Луи Нейтону, которому пришлось вернуться в Гренобль, полно нежности:
«Мой дорогой Луи, я рада, что ты написал мне. С тех пор, как ты уехал, я брожу по Парижу и тоскую.
Наш последний вечер был очень счастливым и очень, очень грустным, особенно в конце. Я вспоминаю твой откровенный взгляд, темные деревья и ужасные выстрелы в темноте. Не нужно друг друга забывать. Впрочем, я и не собираюсь. У тебя забавная прическа, почти желтые глаза, ты красив, тебя зовут Луи, ты незабываем. Я растерялась, когда ты приехал в среду. Мне казалось, что ты лицемерил, а ты этого не делал».
Луи Нейтон сопровождал свои письма маленькими смешными зарисовками; Франсуаза свои — небольшими рассказиками из обычной жизни. Она вспоминает, например, свой визит с матерью в театр:
«Ничего особенно не происходит. Вчера вечером я была с Мари на генеральной репетиции “Служанок” Жана Жене[100]. Понять ничего было невозможно. Сзади сидел критик (знаменитый, к тому же: Роберт Кемп!!!). У него эмфизема. Были моменты, когда сцена оставалась пустой и зрители сидели в растерянности, да еще за мной постоянно раздавалось это “туууу, туууу”, я все время сдерживалась, чтобы не расхохотаться, и Мари тоже. Ну да ладно! В конце концов, это вполне соответствовало этой сумасшедшей журналистской жизни под девизом: “Нос по ветру, перо в чернильницу”».
Во время отдыха на баскском побережье она описывает свой день:
«В девять тридцать я съедаю персик, в одиннадцать купаюсь, в два читаю или играю с семьей в бридж, в пять принимаю ванну, в семь аперитив; ем в положенное время».
В одном месте она замечает: «Я ненавижу экскурсии. Мы ездим где-то долго и возвращаемся на прежнее место. Не стоит труда». Потом вдруг следует ремарка ex abrupto: «Я только что посадила жуткое пятно, но у меня нет ни ластика, ни пятновыводителя, чтобы его убрать, не порвав ткани».
Порой в строках звучит ностальгия: «Я чувствую себя такой одинокой и далекой от тебя…» «Я скучаю, погода хорошая, сгорел бассейн “Делиньи”. Если сгорит Булонский лес, я не знаю, где я найду тебя, твои следы». «Что мы будем делать в Гренобле в воскресенье? Пойдем в кафе или в кино? Вчера было пасмурно… Я не выходила. Хотела тебе написать и не смогла, меня охватила какая-то тошнотворная грусть (см. Ж.-П. Сартр, “Тошнота”, с. 35)». Франсуаза и Луи писали друг другу примерно по два письма в неделю, обменивались впечатлениями, строили планы. В это время, в 1953–1954 годах, из-за забастовок на почтах с письмами были перебои, а встретиться им было еще труднее.
В созвездии британских книготорговцев – не только торгующих книгами, но и пишущих, от шотландца Шона Байтелла с его знаменитым The Bookshop до потомственного книготорговца Сэмюэла Джонсона, рассказавшего историю старейшей лондонской сети Foyles – загорается еще одна звезда: Мартин Лейтем, управляющий магазином сети книжного гиганта Waterstones в Кентербери, посвятивший любимому делу более 35 лет. Его рассказ – это сплав истории книжной культуры и мемуаров книготорговца. Историк по образованию, он пишет как об эмоциональном и психологическом опыте читателей, посетителей библиотек и покупателей в книжных магазинах, так и о краеугольных камнях взаимодействия людей с книгами в разные эпохи (от времен Гутенберга до нашей цифровой эпохи) и на фоне разных исторических событий, включая Реформацию, революцию во Франции и Вторую мировую войну.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).
Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Биография Джоан Роулинг, написанная итальянской исследовательницей ее жизни и творчества Мариной Ленти. Роулинг никогда не соглашалась на выпуск официальной биографии, поэтому и на родине писательницы их опубликовано немного. Вся информация почерпнута автором из заявлений, которые делала в средствах массовой информации в течение последних двадцати трех лет сама Роулинг либо те, кто с ней связан, а также из новостных публикаций про писательницу с тех пор, как она стала мировой знаменитостью. В книге есть одна выразительная особенность.
Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.
Многогранная дипломатическая деятельность Назира Тюрякулова — полпреда СССР в Королевстве Саудовская Аравия в 1928–1936 годах — оставалась долгие годы малоизвестной для широкой общественности. Книга доктора политических наук Т. А. Мансурова на основе богатого историко-документального материала раскрывает многие интересные факты борьбы Советского Союза за укрепление своих позиций на Аравийском полуострове в 20-30-е годы XX столетия и яркую роль в ней советского полпреда Тюрякулова — талантливого государственного деятеля, публициста и дипломата, вся жизнь которого была посвящена благородному служению своему народу. Автор на протяжении многих лет подробно изучал деятельность Назира Тюрякулова, используя документы Архива внешней политики РФ и других центральных архивов в Москве.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.