Франсуа Винсент - [11]

«Пока ты не окажешься в его положении, хотя бы на один день – ты будешь один. И не будет тебе покоя…»

Ничего себе! За что он должен поломать свою жизнь? Они взяли его за горло. Кто они? Он привык стоять к противнику лицом к лицу и всегда побеждать. А этот противник затаился в глубине сознания, в памяти, мучил его, и он не знал, как с ним бороться!

Пусть так! Пусть он готов платить за то, что натворил, но он ничего не совершал! Он не сделал то, что, может быть, должен был сделать! И это еще вопрос – должен ли? А тот слабовольный псих Гаспар не выдержал и прыгнул с обрыва. Но, при чем тут он! Нет таких правил! Это не по понятиям! Он что, должен отвечать за каждого бездомного, который на паперти протягивает руку? И что значит – «поставить себя в его положение». Что значит – «хотя бы на день»? Как такое возможно? Подарить кому-то бизнес, капитал, стать нищим, а завтра попросить все назад? Такого не бывает! Это бред!

Но мука, которая обрела очертания вины за то, что случилось когда-то, не давала ему сдвинуться с места.

– К черту! В Москву! Домой!.. А девчонка? Он купит тысячу таких! Хватит! Он нормальный человек. Поставит в церкви свечку! Подарит десять, нет пятьдесят тысяч баксов детскому дому. Пусть маленькие засранцы радуются, пусть эти деньги разворуют! Должен?! Что же – поиграем!

7

И снова полет – удобные кресла, вежливый стюард, в салоне никого, только он один. Почему-то не спалось. Обычно на обратном пути он всегда спал, откуда бы ни возвращался. Раньше отлет для него означал начало приключения, которое сам придумает и сам оплатит, а возвращение – просто домой, где никто особенно не ждет, и летит он в свой большой дом и свою жизнь. А окружавшие его люди, лишь необходимые атрибуты жизни – подчиненные, коллеги, женщина в постели. Так он построил свою жизнь, и последние десять лет все было легко и просто. Он был баловнем судьбы. Когда исполнилось тридцать, уже успел кое-чему научиться, кое-что заработать. Тогда у всех были равные стартовые условия – такие были времена – начало 90-х. А потом, за эти последние десять лет, он словно сорвался и без остановки поднимался все выше и выше. Это был вертикальный взлет без виражей и падений! Он уверенно расширял бизнес, всегда попадал в нужные места, удачно заводил знакомства, которые помогали шагать еще дальше. Он успешно лавировал по минному полю московского бизнеса, и все сбывалось. Иногда даже удивлялся, ставил самые немыслимые задачи но, неожиданно для самого себя, сбывалось все. Словно, его кто-то вел за руку, уверенно поднимая на эту высоту.

Бросил взгляд в иллюминатор.

– Да! Высоко подниматься – низко падать. А высота, однако… И кому это нужно, прошло уже три сотни лет?… Снова начинается бред, – подумал он…

Он действительно был очень богат. Миллион, десять, тридцать, уже больше ста. Трудно представить себе – на что можно потратить такие деньги. Он не коллекционировал картины, не скупал недвижимость, не занимался политикой – от нее воротило – хотя, был знаком со многими сильными мира сего. Тогда, зачем ему столько? Но, глупо отказываться от того, что само плыло в руки. Так поступил бы каждый нормальный человек. Он занимался достаточно честным и высокотехнологичным бизнесом. Не шел по «костям» конкурентов… насколько это было возможно. Не был жесток, наверное, был хорошо воспитан, поэтому в своей среде пользовался уважением, которое отличало его от других. Что поддерживало его, что гнало сюда, на этот верх? Наверное, азарт человека, которому все удается. Он давно опередил сверстников и чувствовал себя в этой жизни комфортно. Не было семьи, детей… Почему? – подумал он. – Еще не время. Да, и не встретил с тех студенческих времен женщины, от которой хотелось бы иметь ребенка. А сейчас ему было всего-то около сорока. Хотя, друзья из прошлого давно обзавелись семьями и не по одному разу. Но, где взять эту женщину на такой высоте, в этом пустом салоне, в охраняемом офисе? А, может быть, там внизу, где они ездят в метро, ходят по улицам без охраны, и осталась она?

Вдруг подумал, что нет ни одного человека, с которым он мог бы поделиться и доверить все это. Кому такое расскажешь? Юристу, врачу, чиновнику мэрии, адвокату, подружке? Почему-то снова вспомнил Мари. Нет, не ту из далекого прошлого, а эту, реальную, с красивыми загорелыми руками, со смеющимися детскими глазами. Наверное, она могла бы его понять. Хотя бы поверить в то, что он не сошел с ума.

И снова не понимал, в чем он виновен. Одно знал точно – все это реальность, все было на самом деле, было когда-то давно – триста лет назад. Он видел это собственными глазами. И, теперь ему не нужны были доказательства, как бы абсурдно все не казалось. А, поскольку, такое никому не расскажешь, придется справляться самому.

Сидя в офисе, он долго и рассеянно слушал, как его заместитель рассказывал о конкурсе проектов, который они выиграли. Зам. был в приподнятом настроении, на него впервые оставили такое дело, и он с ним справился. А теперь гордо докладывал подробности. В который раз бросал взгляд на шефа, и недоумевал. Наконец, воскликнул: